ИМИ ГОРДИТСЯ СТОЛИЦА

---------------------------------------
ЭПИЗОД МЕСЯЦА: «Ne me quitte pas»

ИСТОРИЯЗАКОНЫЧАВОРОЛИ
ВНЕШНОСТИНУЖНЫЕ

АДМИНИСТРАЦИЯ:
Александра Кирилловна; Мария Александровна.


Николаевская эпоха; 1844 год;
эпизоды; рейтинг R.

Петербург. В саду геральдических роз

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Петербург. В саду геральдических роз » Завершенные истории » 11.12. Поход в театр, или превратности судьбы


11.12. Поход в театр, или превратности судьбы

Сообщений 31 страница 60 из 77

31

Секрет либо слишком хорош, чтобы его утаивать,
либо слишком плох, чтобы не рассказать его. ©

Из глубокомысленного созерцания бордового бархата занавеса Элен вывел Андрей, с удивлением созерцавший что-то позади себя. Машинально девушка обернулась вслед за братом, и, каково же было её удивление, когда среди пестрой толпы взгляд задержался на двух знакомых лицах. Отец и его драгоценная женушка - что они делают сегодня в театре? Вот уж не самый приятный поворот - Элен по-прежнему не терпела общества своей мачехи, а отец по-прежнему считал подобное поведение дочери недопустимым и глупым, попросту - ребячеством. Но чего ждал Григорий Петрович, когда привел в дом женщину, немногим старше своего сына, и приказал своим детям относиться к ней как к матери. Мама - слишком чистое, слишком святое слово, чтобы называть им эту чужую даму, которая каким-то странным образом попала в их семью. И пусть Андрюша любезничает с ней, сколько угодно, - притворство всё чистой воды, обыкновенная вежливость, на которую оставался ещё способен молодой князь, в отличие от двух своих сестер.
- Надо же... - удивленно протянула Элен, поворачиваясь к брату, - Ты ведь тоже не знал, что они изволят приехать, n'est-ce pas?
Только вот ответа от брата княжна так и не дождалась. Андрей уже давно не смотрел на родителя и его супружницу, его взгляд был устремлен куда-то вдаль, где в рядах высокой публики терялись лица знакомых и незнакомых людей. Он смотрел на кого-то, как-то неприятно изменившись в лице. Так странно - Андрей ведь из тех, кто умеет держать себя в руках, все они умели это. Словно это умение передается в их обществе с материнским молоком. А тут... Должно быть, та женщина действительно стоила его внимания. Да-да, Элен ни минуты не сомневалась, что внимание молодого князя привлекла некая дама. Одна из тех, что сидели чуть ниже их: две красивые женщины, ребенок, юная девушка, скорее всего, даже младше самой княжны и княгиня Репнина. - Mon Dieu, неужто, она?
Элен не была лично знакома с княгиней Алиной, но как фрейлина императрицы девушка знала многих людей при дворе. А это женщина была одной из наиболее ярких женщин. Елена находила Репнину исключительно красивой, но не такой мертвой красотой, как многие придворные дамы, а удивительно живой, если не сказать - роковой. Она казалась холодной, неприступной, даже коварной, но отчего-то Элен очень хотелось с ней познакомиться. Так вот, неужто Андрей был как-то связан с этой женщиной? Спрашивать неуместно, но расспросит чуть позже непременно.
Глеб Николаевич наклонился над ухом Андрея и шепнул ему что-то. Элен улыбнулась, чуть опуская глаза, но промолчала, сделав вид, что поддается общему ажиотажу по случаю прибытия в театр императорской четы. Между прочим, их приезд действительно заинтересовал княжну Вяземскую, но по другой причине - Николай Павлович и Александра Фёдоровна были вдвоем, без детей, и без наследника. Как же досадно, принцесса Мария снова расстроиться, а при дворе снова начнут болтать, что Его Высочество холоден к молодой супруге.
После, когда мужчины закончили свой недолгий разговор, так и оставшийся для Лены тайной, она лукаво улыбнулась сначала Глебу Николаевичу, а потом и Андрею. Любопытная ситуация, но было бы странно думать, что поход в театр может обойтись без подобного маленького происшествия.
- Ах, неужто, у мужчин тоже бывают тайны, - весело пропела княжна Элен, как бы между прочим, бросая ещё один быстрый взгляд на группу женщин, привлекшую внимание Андрея.

+2

32

Друг на то и друг, чтоб понимать все с первого взгляда... После вопроса Глеба взгляд Андрея наконец, сфокусировался и заметил нотки досады в зрачках драгоценного товарища в паре дюймов от себя. Он что, ревнует что ли?.. Да не может быть!.. Не скажи сейчас, что обиделся на дружеские подколы... Но его теплая ладонь как-то надежно согревала и успокаивала, Андрей выдохнул и провел рукой по лицу, которое так забраковал друг. Едва услышав фамилию своей бывшей пассии, молодой князь замер, не доведя кисть и до подбородка, но, быстро взяв себя в руки, покосился на сестру. Заметив, что она начала отводить взгляд от занавеса в его сторону, поспешно отвел глаза.
- Согласен с тобой, дружище. Вовсе нехороша. Но это неважно, - добавил он сразу и смело улыбнулся Элен, отвечая на ее вопрос:
- О да, родная, не мог предположить... - не задумываясь произнес он, находясь все еще в некотором смятении под впечатлением увиденного внизу и не выказанного недовольства им названного брата. - Я же не порчу тебе вечер, милая? - коварно добавил он, чуть прищурившись.
Заметив ее яркую реакцию на лице, тихо засмеялся и откинулся на спинку кресла.
- Мы тут не одни, мой друг. Сзади нас сидят наши отец с мачехой. И я сейчас пойду с ними здороваться, пока не дали...
...третий звонок, - собрался было договорить он, но не тут-то было. По громкому гулу он быстро догадался, в какую сторону надо смотреть. Ох, их величества.. Пожаловали все-таки... Андрей встал и поклонился царской ложе, как того требовали приличия и сделали все сидящие в зале зрители. Тут же прозвенел третий звонок, и стало стремительно темнеть. Единственное, что успел сделать сын, так это развернуться к соседней ложе и поклониться заодно и ей с не меньшим почтением. По всему было видно, что сидящие в ней господа только что заметили его, а это было уже хорошо. Приветливая улыбка погасла вместе со светом свечей, освещающих ложу. Андрей снова уселся на свое место и радостно выдохнул:
- Ну не случилось, опоздал я... В антракте побеседуем, - и одарил сестренку лукавым взглядом, пытаясь не засмеяться в голос.
Занавес полетел в разные стороны, ярко освещенная сцена привлекла на пару мгновений внимание Андрея. Он оценил новое расположение мебели и холостяцкий интерьер провинциального небогаторо домишки, заметил экс-Хлестакова и поднял бровь: неужели Гоголь отважился доверить ему снова главную роль?? Интересно...
Сердце основательно успокоилось, он отвлекся и теперь готов был на любое безрассудство, чтоб доказать прежде всего себе, а потом уже и старшему другу, что прошлое он умеет оставлять в прошлом.
И правда, сейчас этот актер - как бишь его? - князь нахмурился, он не ладил с запоминаниями имен и фамилий, - кажется гораздо жизненнее, чем прошлый Хлестаков в его исполнении...
Голос Елены как-то особенно мелодично прозвучал со стороны все еще внимательно поглядывающего на него Глеба.. Да боже ж мой! Чем я так сплоховал-то?! - вспыхнул Андрей, вникая в сосредоточенное лицо товарища и чуть дрогнув ноздрями.
- А, Глеб Николаевич, какие там у тебя тайны от моей сестрицы, поведай нам.
Его голос был насмешливым и звучал, как вызов. Он знал, что рискует очень сильно. Глеб мог запросто вывалить свои предположения на Елену... А.. Разговаривать во время представления некультурно... И вообще... Но его губы уже непослушно улыбались, в глазах появились неестественно яркие искорки азарта. Давай, давай, поборемся, дружище! Он даже не догадывался, что Елена по его взгляду вычислила в толпе зрителей партера предмет его нечаянной неловкости, незамеченной им самим. И уж тем более он не услышал шуршания платья в ложе позади них. Ему пришлось в обществе самых близких людей почувствовать себя ответчиком. А это было несколько непривычно, если не сказать досадно. Но заводило очень. Ему самому было интересно проверить себя.

+2

33

Не решившись продолжать разговор во время спектакля и на глазах у императорской четы, Жаннет отвернулась к сцене и погрузилась в действие. Она весьма порадовалась, что по настоянию мадам Дюваль прочитала пьесу на русском языке, хоть для этого ей и пришлось не вылезать из словаря. Да даже если бы мадам Дюваль и не настаивала, Жаннет все равно сделала бы это – русский надо учить. Хотя бы для того, чтобы изъясняться со слугами не только с помощью «спасибо» и «пожалуйста».
Изредка она бросала взгляд на спутниц.
Эмилия целиком была занята девочкой, так, что Жаннет даже не была уверена, смотрит ли она на сцену. Такая привязанность к неизвестной ей Керолайн и ее ребенку весьма приятно удивляла ее. Девочка тоже заметно обожала баронессу, и Жаннет не могла сдержать улыбку, глядя, как Эмилия и ее маленькая спутница шушукаются между собой. Мадам Дюваль сидела со свойственным ей чинным видом и взирала на сцену, по-прежнему не проронив ни слова ни перед спектаклем, ни во время него.
Не могла Жаннет устоять и против того, чтобы покоситься на императорскую ложу. Его Величество иногда что-то говорил супруге, та с улыбкой кивала. И Жаннет очень хотелось узнать, о чем разговаривают императорские особы.
От нее не ускользнуло, что какая-то хрупкого вида дама, сидевшая в ложе с почтенным господином, внезапно выронила букет, который держала, и выбежала из зала. Жаннет проводила ее глазами. Что заставило ее так расчувствоваться? Уж не этот же джентльмен? Интересно, кем она ему приходится?
Первое действие наконец увлекло ее, и Жаннет перестала оглядываться на присутствующих. В конце концов она так засмотрелась, что не сразу поняла, почему занавес закрылся, и лишь спустя несколько секунд догадалась, что начался обещанный Варварой антракт. Ложи вокруг и партер закопошились, дамы и господа поднялись со своих мест. Маленькая Монтес тотчас же запросилась в буфет. Никто не имел ничего против, Жаннет в особенности, ибо помнила рассказ Варвары о ее любимом кофе, и ее разбирало желание узнать, действительно ли он так хорош и может ли сравниться с тем, что подают в доме графа.
Вся их компания, перебрасываясь ничего не значащими светскими фразами, начала проталкиваться к выходу из зрительного зала. Жаннет снова принялась оглядываться в поисках кого-нибудь знакомого ей или баронессе. За этими поисками она едва заметила, что они вошли в буфет. Жаннет оставила наконец свое занятие, обернулась - и лицом к лицу столкнулась с Вяземскими.

+5

34

Вечер одиннадцатого декабря был для Неверовского совершенно обычным. Та же скука, те же занятия. Встал около одиннадцати, оделся с помощью слуги.
Потом - дела. Потом в гости заглянул один из офицеров, с которым они провели время за кофе. Приятель стал уговаривать Владимира посетить очередную пирушку, и спасибо ему. Неверовский вспомнил о представлении в театре, на которое был приглашен. Однако все равно умудрился опоздать, - после ухода знакомого решил заняться делами. Вначале показалось, как всегда, скучно, но вскоре князь увлекся. И только второе внезапное воспоминание о приглашении отвлекло его от просмотра расходной книги. Старинные часы уже вовсю выстукивали время начала спектакля. Владимир хмыкнул. Опять он вызовет сплетни! Но надо ехать - иначе получится совсем невежливо. Таким образом, Владимир прибыл в Михайловский театр лишь к антракту.
Одетый в роскошный белый фрак, Неверовский прошел в буфет, по пути здороваясь со знакомыми.А потом увидел Елену Вяземскую. Разумеется, Владимир тотчас направился к ней.
-Bonsoir, mademoiselle Helene, - проговорил князь и учтиво поцеловал Елене руку, глядя девушке прямо в глаза.- Я необыкновенно рад нашей встрече, - добавил он. - Полагаю, сегодняшний спектакль интересен, не так ли?
Разумеется, такое появление с опозданием более чем на двадцать минут было верхом наглости. Поэтому Неверовский говорил все это с совершенно нахальным видом, будто все должно было происходить именно так, а не иначе.

+1

35

- Друг мой, да ведь это ей-богу ненамеренно! Но это служба, а я –  офицер Свиты Его Величества. И если вы вдруг запамятовали,  нынче я весь день провел на своем посту, который никак не мог оставить, покуда Император  не покинул Зимний дворец…

  В который уже раз за последние несколько минут Николай Дмитриевич объяснял это своей собеседнице, невысокого роста и немолодой, но одетой в платье по самой последней парижской моде  даме, как говорят, «со следами былой красоты». Объяснял терпеливо и почтительно,  всем видом изображая собой картину  подлинного раскаяния, потому как, в самом деле, был «чудовищно виноват»: позволил себе  опоздать на театральную премьеру, о которой  вот уже третий день летают разговоры по всей столице. А маменька по-прежнему обижалась, нервно обмахивалась роскошным страусовым веером, не забывая, впрочем, осматриваться по сторонам и раскланиваться со знакомыми и незнакомыми самому графу Игнатьеву персонами из пестрой публики, вышедшей себя показать и на других посмотреть в фойе в антракте между двумя действиями театрального представления.

- Ах, Николя, вечно у тебя находятся какие-то отговорки, чтобы не сопровождать свою бедную старушку-мать! – трагически восклицала графиня, которой было еще весьма далеко до истинной старости, а уж до бедности – и подавно, два суворовских перехода, а Игнатьев, подыгрывая Елизавете Ильиничне в ее персональном бенефисе – ведь восклицания были достаточно громкими, чтобы их могли услышать окружающие – лишь сокрушенно вздыхал и в сотый раз извинялся, обещая, что впредь такого не повторится.

Нет, часть вины  Государя Императора в его сегодняшнем опоздании  в театр, безусловно, присутствовала. Ведь именно на одном из его придворных балов еще перед Великим постом Николай Дмитриевич свел столь приятное для себя знакомство с одной очаровательной особой, долго затем осаждал ее «оборонительные редуты», лишь в конце осени добившись желаемого результата. А нынче вот выдался удобный случай встретиться – знатный супруг-рогоносец как раз отбыл по каким-то делам в одно из имений. И что же, променять несколько часов общения с прелестной нимфой на какого-то  там Гоголя? Увольте, господа! Впрочем, маменьке о подобном было знать вовсе необязательно. Тем более что всем был известен обычай Императора Николая Павловича засиживаться  в своем служебном кабинете допоздна, отчего и дежурным офицерам его свиты приходилось  порой оставаться на своих постах до особого распоряжения командования.

- И все же, дорогой, ты много потерял, эта новая комедия необычайно забавна, а Мартынов сегодня просто в ударе, даже не подумаешь, что играет эту роль всего в третий раз, - проговорила, между тем графиня Игнатьева, теряя гневный запал, который, конечно, в большей степени был притворным, ибо всерьез сердиться на сына она не умела никогда, оборачиваясь к нему уже со сдержанной улыбкой на устах. – Обязательно стоит прийти и посмотреть ее еще раз. Надеюсь, тогда, мой чрезвычайно занятой сын, ты выкроишь для меня чуть больше времени… Николя, куда это ты так  пристально смотришь?

Смотрел, вернее, не мог отвести от нее глаз, Игнатьев в эту минуту на облаченную в белое, кажущееся сотканным из воздуха, а потому невесомое платье, молодую брюнетку, повернутую к нему в пол-оборота. Она разговаривала с каким-то полноватым мужчиной из гражданских, в своем черном фраке с белой сорочкой  более похожем на пингвина, чем на человека. В какой-то момент дама на мгновение обернулась, встретившись с Николаем Дмитриевичем глазами и, как ему показалось, едва заметно улыбнувшись, отворотилась вновь. А он так и остался стоять, остолбенев, все еще видя перед собой ее магнетически-притягательное лицо с каким-то странным, будто восточным разрезом глаз.

- Маменька, кто та дама в белом? –  тихо и чуть хрипловато спросил Игнатьев после того, как припадок остолбенения миновал и он вновь сумел выражать свои мысли вербально.

- Которая? А, та, что говорит теперь с князем Мирским? Так это же супруга графа Кайсарова, разве ты забыл, нас представляли друг другу  у  Тормышевых? Впрочем, тебя, кажется, не было и там…  Они недавно в Петербурге, прибыли из Пскова, где  граф, если не ошибаюсь,  губернатором. А почему ты спросил?

- Да так… Вы ведь сами сказали, что они еще недолго в городе. Верно, новое лицо, поэтому я и обратил невольно внимание.

- О, Анна Константиновна – очаровательна!  Думаю, не будет лишним, если я представлю ей и тебя!  Пойдем, а то антракт скоро закончится, – подхватив сына под руку, точно малыша, несмотря на то, что тот был выше ростом примерно на две головы, графиня Игнатьева решительно повела его сквозь разноцветную надушенную и разодетую в пух  и перья толпу к той, которая, хоть и находилась в самой ее гуще, но по-прежнему, заметно отделялась  от нее для Николая Дмитриевича своей необычайной простотой и изяществом, которые и есть проявления истинного вкуса и чувства меры.

-  Князь  Мирский! Графиня Кайсарова, cheri! Как я рада обнаружить вас здесь! Как вы находите новую комедию господина Гоголя? Впрочем, бог с ним, с Гоголем, скажите лучше, как находите себя вы в нашем городе? Как супруг, сынишка здоров ли? – застрекотала она тотчас, стоило им поравняться, буквально осыпая Анну Константиновну вопросами. – К слову, о сыновьях! Позвольте представить вам моего младшего, Николеньку. То есть, Николая Дмитриевича, конечно. Ах, но ведь наши сыновья никогда не становятся для нас достаточно взрослыми, не правда ли, мадам Анна?

Отредактировано Николай Игнатьев (2012-08-18 01:31:55)

+4

36

- Да я видел. Вот и подумал, чего это ты так испугался? Неужто денег из папенькиного кошелька стащил, чтоб сестру в театр вывести? - со смехом отвечал Глеб.
Андрей снова усмехнулся, напряжение существенно спадало.
Отмочив еще пару шуточек в адрес отношения света к монаршим особам с каким-то все же отрешенным видом, художник продолжал смотреть вперед и задумчиво улыбаться.
- Думаю, ты сам сможешь поведать их сестрице, если она пожелает слушать всю эту тоску зеленую про твою очередную любовную лабуду.
И друг снова легонько похлопал его по спине успокоительным жестом, давая понять, что его опасения не просто беспочвенны, но и попросту оскорбительны для Глеба.
Андрей порывисто выдохнул и отвел глаза на сцену, почти не прислушиваясь в диалог барина и слуги, произносимого артистами не без свойственного им при важных персонах в зале надрыва в голосе, что уже начало потихоньку раздражать. Но тут Глеб склонился над его ухом:
- Твоя мачеха последнее время как-то особенно чувствительна. Вот посмотри...
Андрей обернулся и заметил, как Ольга как-то слишком уж эмоционально покидала ложу. Отец отчего-то сморщился и выглядел растерянным.
- Не пойдешь? - с шутливой ухмылкой спросил друг.
- Пф! Вот еще! У нее муж есть, - тем же сдавленным шепотом отвечал ему князь.
- Муж нейдет.
Андрей снова обернулся. Отец смотрел ему прямо в глаза, но никаких знаков не подал. Молодой князь непонимающе развел руками и вернулся вниманием к Глебу.
- Я не обязан. Я не обижал ее. Утром мы здоровались.
Почему я должен?
Ты не должен, - насмешливо ответил взглядом Глеб и встал.
- Черт, - переглянувшись вскользь с Элен, выдохнул Вяземский, отвернувшись к сцене.
Еще ты давай построй из меня паиньку! - проводил он досадливой гримасой друга из ложи.
Настроение было безбожно испорчено. Идиот! Из-за этой ерунды!..
- Я ей кто? Может, отец ревновать станет... - отшутился он, ища поддержки у сестры.
На сцене один сомнительный комик расписывал прелести семейной жизни, тем самым утверждая всех холостяков в неоспоримых преимуществах их счастливой свободы. Соответственно, конечный побег героя должен явиться удачнейшим завершением истории.
Тем временем Глеб вернул Ольгу в соседнюю ложу, засвидетельствовав отцу своих друзей почтение. Ну вот и поздоровались, вот и хорошо. Художники - свободный народ, а они с сестрой не так воспитаны, чтобы привлекать к себе внимание зрительного зала своими бессмысленными передвижениями по ложам, да как этого Глеб не поймет-то никак?!
Вооружившись лорнетом, Андрей хмуро глядел на сцену, разглядывая морщины наигранности «невесты» и еле дождался занавеса. Его ежесекундно подстегивало желание повернуть лорнет в зал, но там сидела Алина... И она могла бы принять это движение на свой счет, а этого уж никак допустить было нельзя. Глеб не вернулся до самого антракта. Это было неприятно. Он явно на что-то обижен, что выводило из себя до неистовства своей необъяснимостью! Теперь хотелось только взять его за локоть и утащить на улицу, в трактир, клуб, куда угодно, чтобы он смог высказаться, а Андрей ответить... Но Андрей не мог себе этого позволить и время от времени хмурил брови.
Когда в зале зажгли свет, Андрей прямиком направился в соседнюю ложу, увлекая с собой и приунывшую сестру.
Когда с приветствиями было покончено, Андрей предложил не отступать от традиции и проследовать в буфет. Мачеха отчего-то отказалась, а Глеб, сославшись на увлекательную беседу со старшим Вяземским (И что у них общего? А точнее - как он умудряется буквально со всеми находить точки соприкосновения?) обещал появиться в буфете через пару минут. Андре переглянулся с Элен и с загадочной улыбкой проследовал за общей цветастой и сверкающей толпой. У него появилась одна идея, которую он сейчас собирался испытать на бредовость. Попутно кивая и кланяясь знакомым дамам и господам, Андрей старался не встревать в беседы, выискивая в толпе интересующие его лица. Наконец, обнаружив их, а рядом с ними и то самое, с влиянием которого на его душевное состояние он собирался сразиться, князь, пряча в глазах коварную улыбку, обратился к сестре, ласково касаясь ее руки на своем предплечье:
- Вот, дорогая Элен, хочу представить тебе одну молодую особу, с которой имел честь познакомиться не так давно в доме нашего дорогого графа Шереметева, куда меня занесло волей случая.
Тем временем маркиза, которую молодой князь сверлил неопределенно улыбающимися глазами во время этой речи, повернула свою изысканно убранную головку к ним на словах «одну молодую особу» и смущенно оглянулась на своих спутниц. Андрей вскользь осмотрел девочку и ее - предположительно - мамашу, довольно молодую для такой роли и совсем не похожую на свою «дочь». Возможно, ее муж блондин, - размышлял князь, договаривая последние слова своей реплики и вновь обращая свое уже вполне довольное лицо к юной маркизе. Едва он успел поклониться знакомой барышне и отметить про себя, что княгиня Репнина и поблизости располагающаяся фрейлина ее величества (имя которой было точно Варвара, а вот фамилию он снова забыл) имели удовольствие наблюдать эту сцену, не отмеченные им даже малейшими признаками внимания, как безо всяких церемоний в их разговор вмешался тот самый человек, о котором только что говорили они с Глебом до его попытки выказать к ним обоим какое-то странное отчуждение. И этот человек был..
- Князь Владимир!? - перевел он на человека, которого с радостью бы назвал другом, если бы сестра относилась к нему чуть лояльнее, полный утрированного возмущения взгляд. - Я понимаю, что нахождение моей сестры в театре лишает Вас зрения и всех прочих общечеловеческих чувств, но, может, Вы все же обратите на нас свое высочайшее внимание и соблаговолите признать прелесть остальных присутствующих здесь дам? - и Андрей, совершив рукой представляющий жест, задержал взгляд на удивленно вскинувшей брови старшей брюнетке с тем самым идеальным профилем, придерживающей маленькую белокурую барышню за плечо. Улыбка не ускользала с его губ, голос также был чуть насмешливым. Ситуация его веселила и не более того. Он вовсе не собирался учить своего будущего зятя манерам, в которых не сомневался ни минуты. Влюбленные! Как же вы бываете забавны!.. Не дай Бог мне снова стать столь же потешным, каким я был прежде...

+3

37

В первые несколько секунд Жаннет смешалась от неожиданности. Совсем недавно она раздумывала, подойдет к ней князь или не подойдет, и он все же подошел. Однако князь смотрел на нее с каким-то плутовским выражением лица, и это весьма ее развеселило.
- Вот, дорогая Элен, хочу представить тебе одну молодую особу, с которой имел честь познакомиться не так давно в доме нашего дорогого графа Шереметева, куда меня занесло волей случая.
Жаннет присела перед Элен Вяземской в свой реверанс, излюбленный настолько же, насколько и восклицание «О, Боже мой!», и уже собиралась произнести что-нибудь о том, что ей чрезвычайно приятно познакомиться, граф много о княжне рассказывал и так далее, как ее намерения были отвергнуты появлением молодого человека, который принялся раскланиваться перед Элен.
Жаннет достало одного взгляда, чтобы догадаться, что заставило сию персону так ворваться в их кружок. Дальнейшее поведение князя Вяземского подтвердило ее догадки, ибо что еще может заставить человека в присутствии дамы не замечать ничего вокруг? Бросив быстрый взгляд на спутников, она увидела, что Эмилия явно озадачена этим вмешательством. Елена Монтес же с детским любопытством рассматривала всю компанию, как рассматривала до того Варю, мадам Дюваль, ее саму. Жаннет в свою очередь захотелось рассмеяться, ибо ситуация ее весьма забавила, - как и князя, это было заметно. Если тут замешано то, о чем она думает, то не стоит обижаться на такое вторжение.
Не требуя объяснений и дальнейших представлений, ибо произнесенного «князь Владимир» было ей пока достаточно, - если князь захочет, сам вдастся в подробности, - она лучезарно улыбнулась всем разу и без промедления перешла к своим обязанностям.
- Позвольте вам представить, - улыбнулась Жаннет, глядя, как князь заинтересованно разглядывает Эмилию. – Князь Андрей Вяземский, я вам рассказывала о нем, Эмилия, - и его сестра, с которой я так давно мечтала познакомиться. А это: испанская баронесса Эмилия Исабель Монтеррей, моя хорошая подруга; юная маркиза Монтес; ну, а с мадам Дюваль вы уже встречались.
Эмилия переглянулась с Жаннет. Жаннет едва заметно кивнула головой: да, это о нем она ей говорила.
- Приятно познакомиться. Так это вы помогли Жаннет тогда? - Эмилия с улыбкой подала князю руку.
- Эмилия, только не начинай хвалить князя, его это очень смущает, - рассмеялась Жаннет, вспомнив его лицо всякий раз, когда она приступала к нему с благодарностями.
Эмилия сегодня явно витала в другой плоскости, нежели знакомства в буфете, и тотчас же занялась девочкой. Жаннет внезапно вспомнила, что не сказала, кем же юная особа приходится баронессе, однако время было упущено. Что ж, если князь спросит, тогда она и объяснит. Да и князь, пожалуй, не сказал, куда пропал тот его друг в красном сюртуке.
- Я пойду, возьму кофе, - сообщила Виктуар.
- Да, пожалуйста, - кивнула Жаннет и, проводив ее глазами к Варваре и княгине Репниной, уже давно беседовавшими за чашкой напитка и следившими за их компанией взглядами, и вернула внимание князю и его спутникам.
- А я думала, вы уже забыли меня, князь, - она улыбнулась с шутливой укоризной и наконец приветствовала княжну и «князя Владимира». – Добрый вечер, месье… Княжна, я так рада! Я так много о вас слышала, что не могла дождаться, пока ваш брат наконец позволит мне узнать вас лично.

Отредактировано Жаннет де ле Шенье (2012-08-18 10:00:59)

+4

38

И вот, представление началось, и, хотя Элен довольно внимательно следила за действом, происходящим на сцене, она всё ещё изредка подозрительно поглядывала на брата и Глеба Николаевича. Андрей был явно... смущен? Неужто? Так умело пытается скрыть, но куда уж там, когда рядом - родная сестра и близкий друг, которые знают тебя, быть может, даже чуть лучше тебя самого. И Элен теперь уже жутко захотелось узнать всё и взглянуть на ту женщину (ведь мы уже поняли, что причиной волнения князя Вяземского была именно особо женского пола) которой удалось вызвать в Андрее это, столь несвойственное ему, чувство волнения.
Однако девушка сочла вовсе ненужным нарушать сейчас всеобщее спокойствие, а потому вернулась к спектаклю. Впрочем, не надолго. Вскоре Глеб Николаевич привлек их внимание, указывая на ложу, занимаемую князем и княгиней Вяземской - Ольга Фёдоровна, пребывавшая не в самом лучшем расположении духа, покидала её, оставляя отца в явном замешательстве. Что там стряслось у Григория Петровича и его молодой жены, княжну Элен вовсе не интересовало. Она очень любила отца, всегда заботилась и переживала о нём, но все дела, связанные с новой супружницей батюшки демонстративно игнорировала. Благоразумно промолчала, дабы, не вырвался какой-нибудь язвительный комментарий, не подобающий воспитанной барышне, лишь удивленно вскинула брови, когда Глеб Николаевич вызвался узнать, что стряслось с молодой княгиней.
- Ты и впрямь не обязан, Андрюша, - с улыбкой поддержала брата Елена Григорьевна, ласково касаясь его плеча. Она знала, что общение с мачехой доставляет брату столько же удовольствия, сколько и ей, но обыкновенно Андрей просто слишком вежлив, чтобы показать это. Но иногда (сейчас вот, например) у князя Вяземского также не достает терпения и такта изображать счастливого пасынка.
Княжна проводила изумленным взглядом Рождественского, и, с не меньшим изумлением, наблюдала, как он вернул Ольгу в ложу, учтиво раскланялся с отцом и даже начал вести с ними беседу. Чудеса, да и только.
- Странно... - протянула Элен, чуть наклонившись к Андрею, - С чего это Глеба Николаевича привлекло общество папеньки и его женушки?..
Вопрос, конечно, вышел риторическим, ибо Андрей явно был обескуражен не меньше самой Элен. Тем более, что после, после начала антракта, когда брат с сестрой поднялись в родительскую ложу, дабы засвидетельствовать почтение Григорию Петровичу и Ольге Федоровне, выяснилось, что господину свободному художнику новая компания показалась довольно приятной, и он решил провести антракт за беседой с князем и княгиней. Что ж, хозяин - барин. Элен улыбнулась. присела в реверансе перед отцом, и, взяв под руку Аедрея, удалилась из зала.
А в буфете, куда спустились Андрей и Элен, господа и дамы уже вовсю раскланивались друг с другом, источая приветствия и комплименты. Брат сразу же повел сестру куда-то, словно увидел кого-то, с кем было просто необходимо встретиться. Этим "кем-то" оказалась молодая девушка - одна из тех женщин, которые так привлекли внимание Андрея Григорьевича во время спектакля. Две красивых брюнетки, весьма милая блондинка с ребенком... не хватало лишь Алины Репниной. А жаль, ведь Элен не терпелось проверить свои догадки.
- Enchanté, - улыбнулась княжна Элен юной маркизе, чуть наклонив голову в знак приветствия. Ей было действительно интересно узнать воспитанницу горячо любимого ею графа Шереметева, а потому княжна искренне была рада знакомству. Была рада знакомству и собиралась немедленно продолжить его, как откуда ни возьмись прямо перед ней возник...
- А, князь! - от неожиданности воскликнула Элен, когда Владимир уже целовал ей ручку, - Какая... неожиданность! - И не сказать, что очень приятная, - про себя добавила княжна, смеряя драгоценного жениха прохладным взглядом. Князь Неверовский всегда слыл человеком, которого мало интересуют общепринятые приличия, однако сейчас он вёл себя в высшей степени нахально. Или это лишь показалось княжне, которая совсем недавно была так расстроена, услышав лишь упоминание о Владимире?..
Проигнорировав последний вопрос князя (за что Андрей, непременно пожурит сестру после), девушка снова вернулась к прерванному разговору с мадемуазель Жаннет.
- Я тоже очень рада, мадемуазель. Но... - княжна Вяземская оглянулась, - Отчего же я не вижу самого графа? Неужто Эдуард Николаевич не почтил театр своим присутствием?
О, это было невероятно неудобное обстоятельство, ведь Глеб Николаевич остался в родительской ложе, так что сбежать от общества Владимира не представлялось возможным. Ведь Андрей, как бы старательно он не пытался делать вид, что занимает нейтральную позицию, явно питал к будущему родственнику самые дружественные чувства. Элен недовольно, но незаметно для окружающих, легонько пнула локотком в бок брата, давая ему понять, что не особо рада его любезностям с Владимиром.

+2

39

Элен как будто не собиралась уделять внимание «князю Владимиру».
- Но отчего же я не вижу самого графа? Неужто Эдуард Николаевич не почтил театр своим присутствием? – вместо этого спросила она, оглядев пеструю толчею буфета и устремив на Жаннет вопрошающий взгляд. Княжне явно приятней было общаться с ней, нежели с прибывшим, в отличие от Андрея Вяземского, который откровенно питал к нему дружелюбие.
Жаннет быстро сообразила, что либо поторопилась с выводом, либо сей вывод относится лишь к молодому человеку. Что ж, это не ее дело, не настолько еще они близки с мадмуазель Вяземской, хотя Жаннет и рассчитывала, что со временем это исправится.
Видя, что княжна не торопится отвечать на его любезности, она решилась сама на них отозваться.
- Вы правы, чудесная постановка, - кивнула она князю и снова обернулась к Элен. – А насчет графа вы правы.
Она улыбнулась и слегка развела руками.
- Граф не захотел присутствовать на моем светском дебюте. Но я не осуждаю его, он никогда не любил театров, балов и подобных мероприятий… Да что я вам рассказываю, вы знаете это и без меня, - спохватилась она. – Ведь из его рассказов я поняла, что вы весьма хорошо знаете друг друга.
- Я оставлю вас ненадолго, - внезапно вмешалась Эмилия. - Пойду, посмотрю, куда пропала мадам Дюваль, - и кивнула Вяземским. – Поручаю Жаннет вашей опеке, - и тотчас же удалилась вместе с Еленой, притом девочка потащила ее прямиком к пирожным.
Жаннет невольно рассмеялась. После приключений на улицах города опека в театре показалась ей откровенно излишней, но было приятно, что подруга так заботится о ней. Но Виктуар, должно быть, действительно с кем-то заговорилась, а может, потеряла их в толпе, и ее следовало поискать.
- А ведь вы тоже служите при дворе, я права? – внезапно вспомнила она, снова обращаясь к княжне, и улыбнулась. – Сегодня меня окружает столько особ, близких к императорской! И столько новых знакомств! Вечер положительно удался, даже если бы спектакль оказался никудышным, что, мне кажется, не так. Вы согласны?

Отредактировано Жаннет де ле Шенье (2012-08-19 19:30:35)

+2

40

Он ошибся. Воздушным было не ее платье, воздушной – вернее, воздухом была сама Анна Константиновна. Воздухом, вдохнув который всего однажды, Николай вдруг поймал себя на том, что не хочет более никакого иного. Что в другом ему станет душно и неуютно. Наваждение, не иначе... Прожить на свете четверть века, считать себя состоявшимся, искушенным – в том числе, что скрывать, и в affaires d'amour, и вдруг в одно мгновение осознать в себе чувство, о котором в их кругу не принято говорить всерьез вслух. А если и говоришь, то изволь щедро приправить сие блюдо перцем иронии и светской злости, ежели не желаешь прослыть романтическим идиотом.  Ведь Шакеспировы страсти радуют сердце в лишь семнадцать, в более зрелые годы – лучше сочувственно наблюдать их со стороны...

Кажется, она что-то спросила? Спокойная, дружелюбная интонация слов, которые, обратившись для Игнатьева серебристой музыкой, тотчас улетели куда-то вверх, затрепетав высоко, в переливчатых подвесках хрустальных люстр фойе. И, словно все еще надеясь успеть разглядеть их там, уловить смысл, он мимолетно взглянул вверх.

- Маменька говорила с Вами обо мне, мадам? Право, не знаю, обрадоваться этому или, напротив, расстроиться, -  как всегда, призывая в помощь холодному рассудку, терпящему сокрушительное бедствие, спасительную иронию, Николай Дмитриевич склонился к протянутой ему изящной дамской ручке, затянутой светлым шелком длинной, выше локтя перчатки. И она показалась ему горяча даже под гладкой прохладой ткани.

Отвлекшаяся было на краткий обмен городскими новостями с подошедшей княгиней Мирской, мадам Игнатьева в ответ на прозвучавшую из уст сына, как показалось, двусмысленность в свой адрес тотчас взглянула на Николя с укоризной. Ожидая этого, улыбаясь уголком рта, граф следом же поцеловал и маменькину руку, добавляя притом:

- ...Ведь она так любит меня, что с детства склонна преувеличивать любые присущие мне таланты и достижения. Из-за этого я всерьез опасаюсь несоответствия ожидаемой Вами персоны и моей собственной. Гораздо менее привлекательной, должен уверить.

- Que charmant! Графиня, ваш сын, оказывается, так скромен! – княгиня Любовь Семеновна, секунду назад также озадаченно замершая с полуразвернутым веером, замахала им в два раза интенсивнее против прежнего, и одобрительно засмеялась вместе с вновь расцветшей улыбкой Елизаветой Ильиничной. А следом заблеял стариковским смехом и Мирский.

И одному лишь Николаю Дмитриевичу было не до смеха. Понимая, что степень знакомства, которую ему удалось на сей момент установить с Анной Константиновной, не позволяет претендовать на ее внимание слишком долго, чтобы не показаться навязчивым, и если так будет продолжаться, то вскоре она ускользнет от него, он мучительно подыскивал в уме варианты увидеться с графинею Кайсаровой вновь. Но где? Где и когда она бывает? Куда он мог бы затем прийти в надежде увидеть ее вновь вне окружения всех этих пустозвонов?

- Мадам, позвольте спросить, а Вы часто выезжаете в Петербурге? Согласитесь, удивительно! Наш город так тесен, а мы, в самом деле, еще нигде не столкнулись...

Отредактировано Николай Игнатьев (2012-08-19 22:08:59)

+3

41

В том, что Судьба решила, по всей видимости, сыграть нынче с ним жестокую и злую шутку, Николай Дмитриевич смог убедиться буквально спустя несколько секунд после того, как ему показалось, что он – наконец-то! – получил от нее в подарок  хотя бы немного этого жалкого подобия уединения, что вдруг образовалось вокруг них с прекрасной Анной, стоило супружеской чете Мирских отвлечься друг на друга, а маменьке переключить свое драгоценное внимание на внезапно словно бы откуда-то  соткавшегося из воздуха за ее  – даром, что не левым –  плечом, князя Цыплятева.  Полностью обратившись в слух, граф внимал каждому слову мадам Кайсаровой, надеясь в округлых и обтекаемых светских формулировках, которыми она, верно, по привычке, впитанной с воспитанием, отвечала на его вопросы, надеясь выудить из них хотя бы что-то для себя полезное. И вот, когда показалось, что они, наконец, дошли до сути, и прекрасная его мучительница все же расскажет о себе и своих привычных маршрутах в столице хотя бы немного подробнее, случилось то… что случилось.  В первое мгновение никто из них двоих, кажется, даже не понял, что же именно. Но графиня, приняв на себя основной удар, если так будет позволительно выразиться в отношении тоненькой высокой барышни, которая, проплывая  мимо, вдруг, стала  отчего-то медленно заваливаться Анне Константиновне на плечо, сообразила, что происходит, все же, вероятно, быстрее самого Игнатьева, весьма проворно подхватывая несчастную под руку и делая ее падение максимально более мягким, ибо удержать на ногах ее все же не позволили сила инерции и фактор неожиданности.  Вокруг немедленно зашумели, заохали, окружая бедную девицу,  все более сжимающимся кольцом и, соответственно, оттесняя от самого графа не только от пострадавшей  –  то ли из-за  духоты, то ли по причине избыточного  усердия своей горничной, нещадно затянувшей ее в корсет, но и от Анны Константиновны, которая с материнской заботой во взоре, хотя возрастом годилась, верно,  разве что в старшие сестры, склонилась к  ней, расспрашивая о самочувствии. И этого граф Игнатьев терпеть уже не собирался.

Довольно резко растолкав собравшихся вокруг, Николай Дмитриевич пробрался в центр круга, опускаясь рядом с барышней, в которой именно в это мгновение и признал одну из юных фрейлин «малого двора», графиню Энгельгардт. Нельзя сказать, чтобы знакомство их можно было считать достаточно близким, однако обстоятельства допускали некоторую фамильярность, потому  Игнатьев без лишних разговоров подхватил уже начавшую приходить в себя Татьяну Александровну на руки и, прежде громко предложив одному  из мужчин, находящихся  в тот момент  у окна, распахнуть  одну из рам, чтобы в помещение проникло немного свежего воздуха, а затем бережно усадил мадемуазель Энгельгардт в одно из многочисленных  кресел.

- Вот так, сударыня, сейчас  Вам непременно будет лучше, -  проговорил граф, с удовлетворением отмечая, как в лилейный, какой-то неживой оттенок  бледности  ее красивого лица буквально на глазах добавляется  едва заметная капелька  розового.

Отредактировано Николай Игнатьев (2012-08-22 20:52:25)

+3

42

Несмотря на то, что Татьяне Александровне стало заметно лучше, граф еще довольно долго не сводил глаз с ее лица. Графиня уже открыла глаза, но взгляд ее неожиданно-ярких синих глаз по-прежнему был более обращен внутрь себя, чем на тех, кто находился вокруг нее. Поэтому Игнатьев все еще продолжал  бережно придерживать ее, полулежащую в кресле, за запястье, как будто опасался, что барышня вновь соскользнет оттуда на пол. Наконец, отсутствующее выражение покинуло ее взор, а на губах, напротив, расцвела очаровательная и, кажется, чуть смущенная улыбка. Впрочем, это чувство было вполне понятно – не слишком приятно оказаться объектом всеобщего внимания именно в такой ситуации. Тем более юной барышне, которые, обычно, склонны драматизировать любое самое незначительное событие, могущее «бросить тень на их репутацию». Потому, чтобы не смущать мадемуазель Энгельгардт еще более, Игнатьев тепло и ободряюще улыбнулся ей в ответ и, быстро переведя взор с ее лица, поднялся во весь рост – ибо все это время стоял перед Татьяной Александровной на одном колене, словно кавалер в одной из фигур мазурки. Следом попыталась встать и графиня, видимо, ощутив себя достаточно в силах, Николай Дмитриевич вновь непроизвольно выставил вперед руку, намереваясь поддержать…

- Вашей улыбки вполне достаточно, сударыня, - почтительно склоняясь,  он вновь чуть заметно улыбнулся и аккуратно сжал в своей руке  тонкую девичью кисть, ибо, как известно, целовать руку незамужней барышне не принято.

В этот момент Татьяна Александровна вновь посмотрела куда-то мимо него и, невольно поворачиваясь следом за нею, Николай увидел стоящую совсем рядом графиню Кайсарову. Удивляться тому, что она подошла столь тихо, что Николай не услышал, не приходилось. Как было уже им установлено, Анна Константиновна относилась к породе воздушных созданий, эльфов, которым свойственно передвигаться бесшумно.

- Графиня, это Вы? – глупый вопрос, а скорее, всплеск радости вслед, как показалось, за пропущенным ударом сердца. Однако прежде, чем продолжать говорить, следовало соблюсти очередную условность. -  Mesdames, Вы ведь незнакомы? Графиня Кайсарова, позвольте представить Вам  графиню Татьяну Александровну Энгельгардт, фрейлину Ее Императорского Высочества. 

Дамы вступили в разговор, а сам Игнатьев на мгновение отвлекся, глянув поверх их чуть наклоненных друг к дружке головок в затейливых локонах, и тут вдруг заметил растерянно осматривающуюся по сторонам в противоположном углу фойе маменьку. Отпущенная, наконец,  на волю речистым Цыплятевым, она, видимо, потеряла сына из виду в толпе.

- Mesdames, excusez-moi, je dois partir, - не без сожаления  проговорил он, обращаясь к обеим и быстро пошел  к Елизавете Ильиничне, позволив себе лишь на одно мгновение обернуться и взглянуть еще раз на Анну Константиновну.

- Николя! Ты опять решил оставить меня одну? –  завидев приближающегося сына, графиня Игнатьева вновь принялась за свое любимое занятие – жаловаться и сетовать.  Он возразил, что вовсе не одну и тут же нарвался на новый поток обид.  – Этот кошмарный Цезарь Тимофеевич совершенно заморочил мне голову своими рассуждениями об искусстве, в котором, все ведь знают, ничего совершенно не смыслит! Меня спасли от него Мирские… они, к слову, ждут нас с тобой в четверг на суаре и князь сказал, что отговорки не принимаются. И это касается, прежде всего, тебя, шери…  Они хотели проводить меня в ложу, но я сказала, что подожду сына.  А где ты, кстати,  был? – пришлось вкратце  пересказать суть происшествия с барышней Энгельгардт и степень своего в нем участия. – Бедная девочка! А всему причиной эти ужасные новые моды затягиваться в корсет так, что совершенно невозможно дышать! – постановила графиня, чей собственный корсет, насколько мог об этом судить ее сын, был затянут ничуть не менее крепко. – То ли дело было тридцать лет тому назад! Ах, блаженное время свободы, где оно нынче… Да ты не слушаешь меня?!

- Слушаю, маменька, слушаю. Вы правы, моды нынче совсем уже не те, - кивнул Игнатьев, поглядывая туда, где все еще стояли и разговаривали между собой его недавние собеседницы. Больше всего он желал бы теперь оказаться именно там…

- И вовсе не слушаешь! Николя, все же ты сегодня ужасно странный! – чуть передернув красивыми плечами, Елизавета Ильинична патетически вздохнула. – Ладно, пойдем уже к нам в ложу, совсем скоро продолжится представление. В отличие от тебя,  я не хочу пропустить начало второго действия.

+3

43

Good God! There's writing on both sides of those pages. (с)
Теплое участие сестры нейтрализовало колкость совести, вызванную необъяснимым поведением Глеба. Уютно согревшись сердцем от ее прикосновения к плечу, Андрей непроизвольно повел подбородком и по-детски резко выдохнул ртом, чуть закатив глаза. Вот если ему и суждено жениться, чего хотел он не больше Подколесина, выламывающегося в ситуации, показываемой на сцене, как кисейная барышня, то это будет девушка не менее чуткая, порядочная и заботливая, чем его сестра. Так что светские остряки сколь угодно долго могут шутить по поводу их неразлучности и выдающейся, немало не скрываемой взаимоопеке, Вяземские с завидным упрямством продолжают выходить в своем поведении далеко за рамки признанной приличной родственной нейтральности и насмешливости по отношению друг к другу. Тем паче, что выходить оставалось недолго: на горизонте будущего отчетливо маячило замужество личного ангела-хранителя Андрея, не жаждуемое ими обоими, но неизбежное, как само течение жизни.
- С чего это Глеба Николаевича привлекло общество папеньки и его женушки?.. - протянула задумчиво сестренка, которая тоже немного растерялась от внезапного ухода в себя до какого-то момента источающего неподдельную радость друга. Неужели все из-за Репниной? Но ведь раньше он просто смеялся и с удовольствием прицельно пронзал остротами... Может быть, ему что-то известно? Может быть, он не простой сторонний наблюдатель? Как он быстро отгадал объект! Ведь я не задержал на ней взгляд больше, чем, скажем, на ее соседке... А эту предположительно южанку с чудным профилем я рассматривал гораздо дольше, и ничего... Неужели?..
- В этом нам еще предстоит разобраться, - медленно проговорил князь, серьезно заглянув в глаза сестре.
Владимир, естественно, уже давно раскланивался со всеми присутствующими в образовавшемся кружке общения дамами, но Андрей Григорьевич совершенно не собирался отступать от намеченной цели пощекотать его самолюбие колкой репликой. В его зрачках плясали дьяволята, губы и голос плохо сдерживали радость встречи, за что Андрей незамедлительно получил от сестренки ощутимый пинок локтем в печень.
- Что, Аленушка, оставить тебя? - сияя мальчишечьим коварством из-под полуприкрытых век по-русски проговорил князь и, получив желаемый результат в виде яростно горящего взора, снова мило обернулся к говорившей маркизе и ее более взрослой подруге с ребенком, заинтересованно кивая. От него не утаилась нечаянно вдохновенная улыбка юной недавней знакомой, которая как нельзя лучше польстила его самолюбию и раскрасила его вдруг померкшую атмосферу вечера ярче света всех театральных свечей вместе взятых.
На реверанс баронессы князь четко и почтительно склонил голову и перевел глаза к представленной мадам Дюваль, сейчас совершенно спокойной и даже, пожалуй, слишком красивой для гувернантки. Да, дамы прелестны. Причем все. Это очень хорошо. Это как нельзя лучше соответствует его нехитрому плану.
- Приятно познакомиться. Так это вы помогли Жаннет тогда? - шоколадной вибрацией с небольшим испанским акцентом обволокла взыскательный на глубокие женские голоса слух молодого князя южная красавица, протягивая ему руку для поцелуя. На этот раз Андрей решил чуть серьезнее отнестись к привычной процедуре рукоприкладства. Нет, он ничем не выдал заинтересованность явно замужней или что-то около этого баронессой. (Уж тут Андрей еще никогда не ошибался, имея особый дар по первому ответному взгляду узнавать женщин, чье сердце занято, от невинных и ищущих ему испытаний. Этим даром обладают, к слову сказать, множество внимательных мужчин. Хотя, надо признать, среди женщин иногда и случаются исключения.) Он лишь тверже сжал пальцы, чем это следовало делать, и на секунду задержал ее руку в своей, будто баронесса была ему подругой. Наглость? Пожалуй. Можно и так сказать. Но Эмилия (и имя-то какое очаровательное!) и виду не подала, что оскорблена его незаметным для окружающих поведением. Она лишь чуть повела бровью и серьезно взглянула в его бестыже улыбающиеся глаза, которые он незамедлительно и удовлетворенно тут же перевел на говорившую Жаннет.
- Неправда. Смущает, но не всегда. В данную минуту я буду весьма польщен одой в мою честь, - просиял князь, поворачиваясь к Элен и многозначительно блеснув глазами. Он знал, чувствовал, видел, что наблюдаем сейчас некоторыми непричастными к его собеседницам личностями, потому вел себя привычно вальяжно и раскрепощенно в обществе прелестных (черт, ведь действительно прелестных) дам.
- А сие милое дитя Вам, баронесса, приходится сестрой или племянницей? - обратился князь к увлеченной юной белокурой особой, которую уже забыл, как ему представили, брюнетке. Сколько же ей лет? Скажет - дочерью, значит, лет 27-28, в остальных случаях - 23-25... Только вот почему глаза такие... привычные к печали? Неужели разведена? Или, быть может, овдовела, бедная?
Дюваль ушла за кофе, и маркиза снова обратилась к нему:
- А я думала, вы уже забыли меня, князь.
Лицо девушки сквозь надуманную укоризну все еще выражало радостную благодарность. Да что за ангел, в самом деле!
Князь без улыбки остановил на Жаннет внимательный взгляд и как-то очень просто сказал:
- Да как я мог, маркиза? - затем, чуть улыбнувшись правым краем губ и едва заметно прищурив глаза, добавил. - Это невозможно.
Выдавать прилюдно свое приключение на улице вольна была лишь сама его организаторша, поэтому он постарался не сказать ничего лишнего и замаскировал последнее замечание под  обыкновенную любезность.
Тут сестренка задала действительно насущный вопрос, благодаря которому Андрей все же заставил себя оглянуться на остальных присутствующих в фойе зрителей в поисках Эдуарда. Нарочно ускользая вниманием от возможного соприкосновения взглядами с Репниной, обнаружил в театре присутствие и еще одного друга, обществом которого никогда не мог пренебречь при более благоприятных и свободных обстоятельствах. Эх, дружище, не заметил меня! Впрочем, как видно, он увлечен другим объектом? Или мне померещилось? И я уже готов драматизировать... Романтизировать? В отношении Игнатьева? Да бросьте... Но этот ни с чем не сравнимый взгляд в какую-то совершенно определенную сторону. Андрей отвлекся на пару секунд от своей компании, что, конечно же, было невежливо, но ведь он разыскивает Шереметева! Ну и пусть Жаннет уже отвечала, что граф не соизволил присутствовать на ее светском дебюте... Постойте, дебюте? - на мгновение Андрей отвлекся от выискивания абонента столь трепетного взора замеченного в толпе со своей привычной спутницей друга на столь же короткое, сколь и внимательное созерцание счастливого личика милой маркизы. Надо будет не забыть ее поздравить. Для дебюта она превосходно держится: мило выправила ситуацию с Володькой, ответив вместо Элен на его вопрос. И даже бровью не повела. Задатки заметной светской львицы на лицо, - снова чуть улыбнувшись отвел он глаза к искомому другу. Но его на прежнем месте не обнаружил. Что такое? Ах, вот же он, идет со своей маменькой под ручку с совершенно школярским видом и никого не замечает! Неужели прямо туда и идет? Интересно куда... Анна? Кайсарова? Губернаторша? Да ну не может быть, она ж замужем... И весьма «татьянистая», чтоб можно было на что-то надеяться.. Так, впрочем, в этом всем мы позже разберемся! - радовался он, что совершенно легкомысленно отвлекся от своей первоначальной цели бороться с собственным «школярским видом».
Баронесса, увлекаемая девочкой к пирожным, тем временем тоже покинула их с сестрой и ее бравым кавалером общество, поручив опеку над Жаннет неким «вам». А поскольку взгляд ее был в последний момент обращен именно на Андрея, да и Элен в этот момент было кого «опекать», несмотря на все ее страстное нежелание этого, выражаемое в весьма красноречивых взглядах, требовательно бросаемых на Андрея, молодой Вяземский счел эту опеку именно своей обязанностью и, кланяясь удаляющейся прекрасной испанке, повернулся к  Жаннет с обезоруживающей улыбкой:
- Почту за честь.
Но она, отчего-то смутившись, сквозь смех, призванный, скорее, скрыть легкий нюанс неловкости, особенно приятный князю, снова обратилась к Элен и продолжила с ней беседу о постановке и дворе. В течение всего монолога Андрей не сводил глаз с ее хорошенького лица, едва заметно покрывающегося румянцем.
Стоп! Зачем я это делаю? Ради Репниной? - ох уж эта ложка дегтя в самый сладкий момент! Князь вдруг осунулся и потерял всякий интерес к беседе. Благо, это не успели заметить собеседники: в том углу, куда только недавно прошествовал Игнатьев, кто-то, судя по привычно-равнодушным охам, волной понесшимся оттуда, лишился чувств. Андрей лишь повернул голову к месту происшествия и заметил среди главных действующих лиц все того же Игнатьева. Невольно улыбнувшись, он пронаблюдал за его благородными действиями с нескрываемым чувством гордости. А поблизости снова была Кайсарова, изысканнейшая особа, королева любого светского раута, выделяющаяся из толпы своей величественностью и недосягаемостью. Что ж, Игнатьеву повезло: она смотрела на него с явным восхищением, - взгляд, за который половина присутствующих здесь мужчин отдали бы часть своей жизни.

Отредактировано Андрей Вяземский (2012-08-23 21:58:08)

+4

44

Владимир в очередной раз произвел впечатление на окружающих своим появлением, пусть и неприятное. Кто-то отнесся к нему с неодобрением, кто-то, напротив, весьма добродушно. И он был этому рад. Давать повод для сплетен было вечной его прерогативой, поэтому он бы оскорбился до глубины души, если бы эту привилегию у него отняли.
- Я рад, что Вы разделяете мое мнение, сударыня, - обратился князь к Жаннет, нарочно демонстрируя всем своим видом неподдельный светский интерес. Неверовский решил позлить Элен, которая несколько задела его своей холодностью по отношению к его персоне. - Прошу прощения, князь Андрей! - наконец он обратился к Вяземскому. - Простите мне мою бестактность. Приветствую Вас, сударыни, не сочтите мое поведение верхом нахальства, - проговорил Неверовский, адресуя  свои слова уже остальным дамам, стремясь очаровать их и добиться таким образом полного прощения.
И тут раздались возгласы графини Кайсаровой. Увидев, что Татьяне Энгельгардт сделалось дурно, Владимир пробормотал, краем глаза наблюдая за Игнатьевым и дамой:
- Здесь невероятно душно, произошедшее совсем не удивительно.

Помочь он не успел - да и без него желающих нашлось предостаточно.
А между тем две дамы - Элен и Жаннет, казалось, и вовсе не обращали на него никакого внимания, занятые своей беседой. Князь в очередной раз оказался задет происходящим. Поэтому он решил ответить им тем же и отошел к Андрею Вяземскому, а потом поинтересовался:
- Рад видеть Вас, князь. Как Вы находите сегодняшнюю пьесу? Мне кажется, довольно занятное зрелище...
- и он приветливо посмотрел Андрею в глаза, показывая, что рад его видеть. Он и правда был рад, это была вовсе не светская игра двух знакомых, вынужденных изображать фальшивый интерес. По крайней мере, со стороны Владимира.

Отредактировано Владимир Неверовский (2012-08-24 12:58:33)

+1

45

Едва Эмилия удалилась, как Вяземский неожиданно сник и стал со скучающим видом скользить взглядом по лицам. Жаннет смешалась. Уж не она же или ее подруги стали причиной такого охлаждения? Перекинувшись еще несколькими фразами с милой Элен, она сочла за лучшее оставить компанию Вяземских.
- Простите, - улыбнулась она. – Вынуждена оставить вас. Элен – вы позволите вас так называть? – я надеюсь, мы с вами еще пересечемся? Пойду искать подруг. Должно быть, они в зрительном зале, я схожу туда, посмотрю. Au revoir!
Кивнув компании, она, слегка взмахнув подолом платья, протиснулась сквозь череду пышных кринолинов и расставленных локтей туда, где, по ее мнению, должны были находиться ее спутницы. К ее удивлению, их там не оказалось. Все же решив не возвращаться в компанию Вяземских, тем более у них был еще один собеседник, она попыталась найти спутниц взглядом, однако то ли ее подруги сами потеряли Жаннет и ушли в зал, то ли она не нашла их среди шумной светской толчеи, однако ее поиски не увенчались успехом.
Жаннет не заметила, как оказалась на дороге людского потока, с решительностью стремнины движущегося к выходу из буфета. Несмотря на все ее попытки вывернуться оттуда и еще раз осмотреть буфет, толпа подхватила ее и понесла с собой. В лучшем случае при попытке выскользнуть оттуда можно было получить разорванное платье, в худшем – разбитый нос, и Жаннет покорилась людскому потоку.
Едва очутившись в много более свободном коридоре, Жаннет тотчас же покинула поток народа и, придерживая платье и оглядываясь по сторонам, быстрым шагом пошла туда, где по ее расчетам должен был быть зрительный зал. Однако чувство направления, видимо, снова ей изменило, и она оказалась в зале, убранном под картинную галерею. Тотчас же прозвучал второй звонок, возвещающий о скором начале второго действия – первый она, очевидно, пропустила из-за шума в буфете.
Жаннет не разглядела, но видимо, в центре зала что-то произошло, так как неизвестно откуда набежала – опять! – толпа, кто-то потребовал воды. Жаннет остановилась. Как бы ни хотелось ей немедленно найти Виктуар и Эмилию, было любопытно узнать, что же там за происшествие. Недолго думая, она нырнула в толпу, как маленькая рыбка.
Однако нырнула напрасно – центр действия уже переместился в сторону. Распахнулось окно, повеяло острым вечерним холодом и тонким запахом снега. Колыхнулось пламя свечей. Толпа рассыпалась на отдельные единицы и пары, и фойе тотчас же опустело до того уровня, который Жаннет застала, входя.
- Бедняжка, - произнесла мимо проходившая дама под руку с молодым человеком – должно быть, мать с сыном. – Ужасная мода так сильно затягивать корсет!
Жаннет вздрогнула. Значит, кто-то упал в обморок? Она снова обернулась к месту действия, где в кресле сидела необычайно красивая, хотя и бледная девушка в компании не менее очаровательной дамы постарше. Жаннет быстро направилась к ним. Может быть, нужна еще какая-то помощь?
- Простите, - вмешалась она, все же чувствуя неловкость оттого, что прервала беседу, и участливо обратилась к девушке. – Вы в порядке? Я надеюсь, вам лучше. Я просто не могла не подойти…
Однако вид улыбающейся барышни уже не внушал опасений, и Жаннет с облегченным вздохом улыбнулась. Пожалуй, можно было справиться, не видели ли дамы Виктуар и Эмилию. Все-таки здесь была такая толпа, они могли в ней быть. Конечно, барышне было не до этого, но может, она видела их раньше, допустим, они шли в зал, или мадам встречалась с ними?
- Простите, я должно быть, некстати, но вы не видели тут двух женщин… - Жаннет замешкалась на минуту, пытаясь найти описание поудачнее, но, несмотря на это, вышло оно, мягко говоря, неопределенным. – Одна в коричневом платье… а вторая с маленькой девочкой?
Она улыбнулась собственной неловкости.
- Я с ними разминулась. В последнее время я везде теряюсь, - и слегка развела руками, смеясь сама над собой.

Отредактировано Жаннет де ле Шенье (2012-08-26 20:14:43)

+4

46

- Не стоит беспокоиться, мадемуазель. А вот упомянутых вами дам, я не видела. Хотя сегодня здесь собралось всё наше петербургское общество и таком густом потоке я могла, пожалуй, их даже не заметить. Простите, что ничем не могу вам помочь! - с улыбкой покачала головой барышня, слегка склонив голову набок.
- Я очень рада, что с вами все в порядке, - кивнула Жаннет, с облегчением глядя на великолепную улыбку девушки. – А вот насчет петербургского общества вы правы, и извиняться совершенно незачем, неудивительно, что вы не заметили их.
Девушка внимательно посмотрела на Жаннет.
- Должно быть, вы иностранка, мадемуазель, я угадала? – поинтересовалась она.
Жаннет улыбнулась. Интересно, что именно бросается в глаза ее собеседникам, когда они так быстро распознают в ней иностранку? Нет, она не претендовала на то, чтобы ее принимали за русскую, она прекрасно понимала, что сильно отличается от здешнего дворянства. Но что в первую очередь, вот это любопытно!
Она охотно кивнула.
Да, вы угадали, я француженка. Как? Впрочем, не удивлюсь, если вы назовете сразу кучу причин. В России я чуть больше недели, и еще не успела достаточно обрусеть, - Жаннет засмеялась и по с детства укоренившейся привычке сделала небольшой реверанс. - Жаннет де ле Шенье, воспитанница графа Шереметева. Недавно я закончила пансион во Франции, и сразу после выпуска приехала сюда. А с кем имею честь разговаривать?
Фойе уже возвратилось к тому пустому состоянию, которое предшествует третьему звонку.
- Вы идете в зал? – поинтересовалась Жаннет и снова улыбнулась. Хотя и видела, что ее собеседница, судя по всему, пока не собирается покидать фойе. Было искренне жаль прерывать это едва начавшееся приятное знакомство, но, может быть, Эмилия и Виктуар, если уж они потерялись – или она, это как посмотреть, - решили подождать ее в зале?

Отредактировано Жаннет де ле Шенье (2012-08-25 18:51:50)

+2

47

- Оставить меня? Только попробуй, братец, и я... - то ли гневно, то ли шутя подумала княжна Элен, сохраняя на губах приятную, но чисто светскую улыбку. Она отлично знала, что Андрей никуда не денется. Но отнюдь не потому, что хочет оказать младшей сестричке услугу - просто неприлично вот так сбегать из компании новых знакомых, когда ты был только-только представлен. Хотя, какая разница? Самое главное, что Владимир Андреевич выбрал чудесное место для своего эффектного появления - слишком людное, чтобы у них появилась хотя бы малейшая возможность остаться наедине. - Ах, Глеб Николаевич, мне вас так здесь не хватает!
А, между тем, воспитанница графа вкратце обрисовала причину отсутствия своего покровителя. Элен понимающе кивнула и вовсе не удивилась: Эдуард Николаевич не был большим поклонником светских раутов и всегда так мило подшучивал на любовью княжны ко всем этим увеселениям. Однако... из всей фразы яркой вспышкой вылетело слово "дебют", заставившие Элен ещё шире улыбнуться, и хотя бы взглядом поздравить Жаннет с этим, бесспорно, знаменательным событием. Она ведь была так хороша, для дебютантки, не стушевалась даже, когда князь Неверовский повел себя в свойственной ему бестактной манере, легко поддерживала беседу и сходилась с людьми... То ли воспитание графа, то ли природные дарования сказывались, но княжна Вяземская была абсолютно уверена, что из этой юной маркизы выйдет образцовая светская львица, и, быть может, даже хорошая подруга. По крайней мере, нескольких минут в обществе воспитанницы графа хватило, что Елена Григорьевна прониклась к девушке самой искренней симпатией.
- Mais quel dommage! - начало было Элен, думая справиться ещё о графе, по которому успела порядком соскучиться (что ни говори, но княжна считала Эдуарда Николаевича членом семьи), но тут в разговор вступила другая дама. Та высокая брюнетка с удивительными чертами лица. Она заговорила по-русски с абсолютно потрясающим испанским акцентом, таким завораживающим, бархатистым, жгучим, словно кофе, что любит пить papa по утрам. И Элен невольно заслушалась простой фразой, произнесенной сеньорой Эмилией, впрочем, как и Андрей.
- О, спас? Когда? Княжна удивленно вскинула брови и бросила на брата красноречивый взгляд. Как ни странно, но есть ещё в этом мире вещи, которыми они не делятся друг с другом. Но, раз уж Андрей решил примерить на себя образ рыцаря из французских романов, мог хотя бы рассказать сестре, как спас хорошенькую барышню на улица Петербурга. Да-да, дома молодого князя теперь определенно ожидает требование подробнейшего рассказа, а пока остается лишь наблюдать, как краснеет маркиза де ле Шенье под взглядом Андрея Григорьевича.
- Да, маркиза, я служу при Государыне Императрице, - девушка чуть улыбнулась, прекрасно понимая восторг дебютантки, - А вечер и впрямь чудесный! Столько прекрасных людей вокруг!
На последней фразе Элен не удержалась от того, чтобы кинуть на князя Неверовского, который подвергся демонстративному игнорированию со стороны своей невесты, взгляд, явно говоривший о том, что Владимир Андреевич в число этих самых прекрасных людей не входит. Но порыв был минутным, мимолетным, и Элен тут же взяла себя в руки, прекрасно понимая, что негоже демонстрировать на людях свою неприязнь к будущему супругу.
Но, к превеликому сожалению, Жаннет была вынуждена покинуть их общество, и Элен только успела проводить её кивком головы и теплой улыбкой, как "будущий супруг" снова вернулся к своей обычной манере поведения. Владимир был явно задет поведением своей невесты, а потому решил отплатить той же монетой. Элен лишь почти незаметно улыбнулась уголками губ - именно этого она и добивалась. - Ах, Боже ты мой, радуюсь, словно маленький напакостивший ребенок! Стыд-то какой! Однако, признаться, стыдно княжне вовсе не было. Ей было известно, как относилось к князю Неверовскому большинство светский дам, но не собиралась следовать их примеру и падать в обморок от его вечной самоуверенной ухмылки. Куда больше нравилось ей, словно маленькой избалованной девочке, в форме предельно-вежливой светской беседы показывать все свое неудовольствие общество Владимира.

+3

48

Колено, что заболело очень некстати не позволило Григорию Петровичу пойти за супругой и узнать что же с той произошло. Так он остался несколько удивлённым и раздосадованным. В глубине души, однако, без общества жёнушки было спокойнее.  Последнее время Ольга, в самом деле, стала слишком капризной. Она часто обижалась... Ну, вот, ей-богу, как будто старшая дочь появилась. И главное - всё началось с этих именин. Сейчас князь жалел. Нет, лучше было остаться дома, чем потом выполнять капризы Вяземской. Он-то и в театр отправился только потому что знал - виноват перед Ольгой. И надо было уехать тогда? Когда Григорий Петрович вернулся Ольга ничего не сказала, но потом всё началось... И что ему оставалось думать? Не советоваться же с Элен или Натали? Обе мачеху на дух не переносят. Князь Вяземский ещё раз раздосадовано оглянулся назад, а потом перевёл взгляд на дочь.
"А, может, правда, спросить?" - чем это закончится? Сложный вопрос, но сейчас это казалось единственной дверью в этом тупике их семейной жизни. Но он решил ещё немного подумать и подождать. А вдруг само как-то образуется?
Тем временем Ольга, не помня себя, металась по фойе. Она даже на несколько мгновений позабыла о том, что могут увидеть такой. О них и так говорили многое. Андрей ушёл в отставку слишком рано, Элен вот-вот выдадут насильно замуж, а Григорий Петрович на старости лет нашёл себе молодую жену.
«Появится в театре! Они же слышали! Я говорила Грише про премьеру много раз! Нет… они же…они же всегда отдавали предпочтение балам, нежели театру! И тут вот вдруг, как раз на «Женитьбу» Гоголя!» - это было больше похоже на вздор обиженного ребёнка, но именно так княгиня «изливала» своё недовольство. К сожалению, поблизости не было никого, кто мог бы посочувствовать, но, может, к счастью? Очень скоро Ольга осознала, что это все же было к счастью – стоило Глебу Николаевичу выйти из зрительного зала. 
Вот кого она точно не ожидала увидеть! В бордов камзоле и до блеска начищенных ботинках он даже с трудом походил на петербуржца, собравшегося на премьеру новой пьесы, скорее не случайного прохожего, который таким же не менее случайным образом оказался в фойе. Как ни странно, но одно только появление кого-то ещё быстро охладило пыл княгини и всё, так называемое, «недовольство» исчезло само собой. Также быстро, как и появилось.
Они поздоровались. Глеб Николаевич оказался очень умным человеком и держался очень непринуждённо, словно вышел и случайно заметил Ольгу Фёдоровну тут. Конечно же, всё было не так, и это знали оба! К княгине стал возвращаться здравый смысл. И вот теперь эта «выходка» казалась чем-то несерьёзным и ненужным. Очень захотелось забыть, что она ещё несколько минут назад металась на этом самом месте как раненный зверь.
Вместе с Рождественским они вернулись в ложу, где Глеб Николаевич остался до антракта.
На появление супруги Григорий Петрович отреагировал только кивком головы. Это он так поздоровался с художником. А потом он, также молча, и вроде бы непринуждённо, продолжил смотреть спектакль.
- Гриша, я… – тихо заговорила Ольга, как только в зале загорелся свет. - Мне стало  дурно. Вот уже не знаю, что на меня нашло…
- А вот и неправильно, -  задумчиво ответил он. - Кто оправдывается, тот сам себя выдаёт, верно? Глеб Николаевич, а где, позвольте узнать, вы потеряли Андрея?
- Скоро будет, собирался подойти к вам…
Пока они разговаривали, галантно избегая разговоров о внезапном уходе Ольги из зала, княгиня всё пыталась догадаться, отчего же она поступила так? Право же, не лучше Насти. И что её так раздосадовало? Откровенно говоря, было даже сложно вспомнить как она вставала и выходила из ложи. Но раздумывать долго не вышло. Подошли Андрей и Элен. Они обменялись приветствиями, несколько скупо поговорили ни о чём и дети удалились в буфет. Ольга идти с ними отказалась.
– Чего так? – Григорий Петрович потирал больное колено. Он ещё раздумывал над мыслью посоветоваться с дочерьми о поведении жены.
– И сама не знаю... Как-то не хочется видеть все эти сладости и что там ещё можно найти в буфете? – сейчас она была больше растерянной. Глеб Николаевич пообещал другу присоединиться к ним очень скоро. Впрочем, даже хорошо, что он так быстро ушёл к Андре и Элен. Ольге не очень хотелось, чтобы кто-то из знакомых видел её такую.
– Ну, ты же сама говорила – моветон. И так опоздали, да ещё в антракте не появимся. Пошли.
Последнее слова это было больше приказ, которому супруга очень послушно повиновалась.  Кряхтя, он поднялся и, прихрамывая на одну ногу, вышел в фойе. Антракт уже заканчивался, но появится в конце это лучше, чем ничего. Ольга шла рядом. Она старалась улыбаться и скрыть свою растерянность. Никто не обронил ни слова, но она никогда не чувствовала себя так неловко. Времени у них было немного, но как только Григорий Петрович заметил молодого князя Неверовского, то они тут же направились к ним.

+4

49

Карие глаза - песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полета.

Если бы Эмилию спросили о чем была первая часть спектакля, то она бы затруднилась ответить, поскольку, почти все это время отвечала на вопросы своей юной  Protégé, которою интересовало абсолютно все от перевода некоторых непонятных слов в репликах актеров, до вопросов о том, сколько свечей в огромной люстре в центре зала. За такими разговрами, Эмилия даже не успела заметить, как пролетело время и настала антракт. Обменявшмсь еще парой фраз с княгиней Репниной, которая присоединилась к ним перед началом спектакля, и которой баронесса была безумно рада, женщина вместе с Жаннет, Еленой и остальными своими спутницами вышла из зала. «Кажется, я удачно выбрала место и время для ввода в свет очаровательной воспитанницы графа» - с довольной улыбкой подумала женщина, наблюдая за зрительным залом, - граф еще спасибо мне скажет, - эта мысль проливала на душу словно бальзам, - хоть раз в жизни» С такими мыслями Баронесса и ее спутницы добралась до буфета.  Она до сих пор не могла поверить своим глазам, что сегодня на премьеру съехались почти все ее Петербургские знакомые, она не успевала здороваться, отвечать на вопросы о собственном здравии и здравии ее подруги, а так же на вопрос о том, чей же этот прекрасный белокурый ангелок рядом с ней и что за прекрасную нимфу она сопровождает. Неожиданно ее взгляд остановился на молодом человеке, приближающемся к ним, том самым, что с интересом смотрел на их ложу, а потом внезапно потерял какой-либо интерес. Этот взгляд. Эмилия была готова поклясться, что будь она в возрасте Жаннет, или чуть старше и не имея того опыта «семейной жизни» за плечами, что был у нее, то пошла бы за обладателем этих глаз хоть на край света, бросилась бы в омут с головой, даже не думая о том, чем все это может закончиться.
- Вот, дорогая Элен, хочу представить тебе одну молодую особу, с которой имел честь познакомиться не так давно в доме нашего дорогого графа Шереметева, куда меня занесло волей случая, - обратился он к ее спутнице и своей сестре. Такой благородный поступок, по мнению испанской баронессы, делал ему честь. «Так вот он каков, герой дня» - подумала женщина и с интересом взглянула на спасителя Жаннет, - "а вот и его сестра, о которой я так наслышана. Она еще милее, нежели о ней говорят. Интересно, какова "начинка"? - заключила про себя Эмилия. Сам же герой с интересом рассматривал баронессу, которая одарила его благодарной улыбкой.
- Позвольте вам представить, - улыбнулась Жаннет, глядя, на князя,  – Князь Андрей Вяземский, я вам рассказывала о нем, Эмилия, - и его сестра, с которой я так давно мечтала познакомиться. А это: испанская баронесса Эмилия Исабель Монтеррей, моя хорошая подруга; юная маркиза Монтес; ну, а с мадам Дюваль вы уже встречались.
Баронесса посмотрела на Жаннет, спрашивая взглядом «Это он?» Да. Это был он. Жаннет подвердила эт овзглядом. 
- Приятно познакомиться. Так это вы помогли Жаннет тогда? - Эмилия с улыбкой подала князю руку. «Какой красивый мужчина, - подумала она, с интересом смотря на князя, - все в нем выдает не только  военного, но и покорителя девичьих сердец. Я буду удивлена, окажись он женат» Тем временем князь поцеловал ее руку и задержал ее руку чуть долше в своей. «Наглец, - подумала она, вскинув бровь и посмотрев ему в глаза, -pero diabólicamente encantador, chorro"
- Эмилия, только не начинай хвалить князя, его это очень смущает, - рассмеялась Жаннет. «Я бы так не сказала, по его поведению» - подумала Эмилия, снова посмотрев смеющимся взглядом на князя.
- Неправда. Смущает, но не всегда. В данную минуту я буду весьма польщен одой в мою честь, - просиял князь, поворачиваясь к сестре.  «Несколько рисовано» сказала бы баронесса, но он выглядел настолько естественно в этой среде, что у не не повернулся бы язык. 
- Я избавлю от этой участи, князь, - улыбнулась ему Эмилия, и блеснув глазами добавила, - Я просто скажу, что благодарна вам за помощь Жаннет. 
- Я пойду, возьму кофе, - сообщила Виктуар.
- Извините, - сказала она к князю и обратилась к Виктуар.
-Если вам не составит труда, то возьмите и мне чашечку, а Елене – самое вкусное пироженое, - сказав это испанка поймала на себе обожающий взгляд своей маленкой подруги, - мы скоро к вам присоединимся.
После этого баронесса Монтеррей повернулась к князю Вяземскому, показав взглядом, что готова продолжить разговор.
- А сие милое дитя Вам, баронесса, приходится сестрой или племянницей?  - спросил князь, продолжая, как роказалось, изучать ее. Но Эмилию это ничуть не смущало, а напротив, разжигало все больший интерес к его персоне.
- Ни той и не другой, - улыбнулась женщина, - это дочь моей лучшей подруги. Мне она как дочь.
Беседуя с князем, Эмилия продолжала украдкой наблюдать за Жаннет. «Однозначно, ее дебют удался. Очень скоро она займет выское мест ов этом обществе» - довольно подумала женщина, - Жаннет прекрасно держится.»
-Елена, подожди немного, - строгим тоном обратилась она к своей подопечной, которая всем своим видом выражала свою готовность идти за обещанным лакомством. Наконец сдавшись, Монтеррей извинилась за то что ей необходимо отлучиться и поручив опеку над Жаннет князю, удалилась, одарив его напоследок еще одной улыбкой. Что будет говорить об этом общество, ее не волновало. Она рассуждала просто, умным людям некогда обсуждать улыбки  посторонник, а до мнения пустых людей, ей нет дела.

мне дико стыдно, за чудовищно убогий пост, надеюсь впредь пойдет легче)

Отредактировано Эмилия Исабель Монтеррей (2012-08-29 10:29:43)

+4

50

Не одну Ольгу сейчас раздирало желание убежать. Григорий Петрович был тоже не прочь оказаться дома у камина. Правда убежать у него не получиться. Он уже не бегал с тридцати лет и врятли ему это снова удастся. Потому пришлось вышагивать по сверкающему полу театра на встречу детям. Князь упирался на трость и что было сил плотно сжимал зубы, чтобы не выдать боль в колене. Видите ли в обществе это был моветон. Григорий Петрович помнил одного француза, который был проездом в России. За едой подавился рыбной костью. Вместо того, чтобы закашляться он лишь растянулся в улыбке и продолжал беседовать с дамами, отшучивался, что подавился с костью. Из залы вышел не спеша ещё поговорил и уже на ступеньках прибавил шагу. Что стало потом с тем французом - выжили и погиб - Григорий Петрович не знал, но решил последовать его примеру и терпеть до победного конца, как и положено солдату.
- Полно тебе Ольга, - подбодрил он жену, - Полно тебе! Идешь как громом прибитая. Мы же в театре, в конце концов, а не на поминках.
Князь уговаривал себя не думать о капризах жены, которых в последнее время становилось всё больше. Разумеется если бы покойная Екатерина позволяла себе подобное, Григорий Петрович бы терпеть не стал, но слово есть слово. Раз сказал, что больше не повысит голоса на жену и детей, значит так оно и будет.
К детям Григорий Петрович сам подходил неохотно. Не дай Бог, с острого языка Елены сорвётся что-нибудь, Ольга снова обидится. Если её задело одно появление детей в театре. Сам князь не видел в этом никакого подвоха. И Элен и Адрей любили светскую жизнь. Порою князю казалось, что они не пропускают ни одно мероприятие.
Как бы не разрыдалась Ольга. Хорошо, что на антракт поздно вышли, - Григорий Петрович задумчиво подошёл к детям. Рядом под руку шла княгиня.
- Как вы находите спектакль? - задал князь дежурный вопрос, что был на очереди за приветствием, но поскольку они уже здоровались, оставался только он. Григорий Петрович оглядел детей и князя Неровского. На его лице появилось что-то напоминающее улыбку. Мысли, что не давали ему покоя были отнюдь не радостные.
Андрею бы уже жениться пора. Я в его годы уже сына маленького нянчил, да отцовские налоги покрывал! А Елена - чёрт в юбке! Ещё бы не хватало, чтобы она как бабушка окручивала мужчин, а мужем управляла как домашней овчаркой. Я же ей и французский, и науки, а она всё равно выросла на Елену Прокофьевну похожая, - да, Григорий Петрович сам нашёл дочери жениха, но уже его брали сомнения - стоит ли содействовать этому браку. Жаль ему было графа Неровского. Елена же погубит его, как её бабушка.
Стало в тягость сохранять достойный вид при столь мрачных мыслей. Посему Григорий Петрович отогнал их подальше.
Нужно как-то Ольгу развеселить. Грустная она. Что я не вижу что ли?
- Душа моя, мороженного хочешь? Или кофе? - едва слышно обратился Григорий Петрович к жене. В последнее время только кофе мог поднять княгине настроение. При том, что раньше она даже не переносила и запаха, заставляя слуг варить его в самом далёком уголке в кухне.

+3

51

- Гриша... - поникшим голосом сказала княгиня. Она никак не могла забыть о том, как она выбежала из зала, бросила цветы на пол, обиделась! Как это глупо.... Глупо сейчас, но тогда присутствие детей Григория Петровича казалось обидой, оскорблением, войной! Как она могла решить, что Ольга и Андре нарочно появились на премьере? - Гриша твоё колено...
От её взгляда не ускользнуло как прямо держался супруг. Слишком прямо, а ещё они шли под руку, и рука князя была очень твердой, словно тот нёс что-то тяжёлое. Конечно же она знала о коленях, о том, что тот был на войне в пехоте, просто Ольга очень часто об этом забывала. Она едва ли знала что такое болезнь, нездоровье или боль. Она сама не чувствовала себя плохо, до именин. Да, всё началось с того утра, тогда она едва ли не лишилась чувств прямо в гостиной, а ведь раньше княгиня Вяземская смеялась над теми дамами кто как будто "случайно" лишались чувств. Причём всегда, когда им это удобно: на чистый и гладкий пол бальной залы в окружении галантных кавалеров, немного поодаль мягкого кресла, когда нужно ответить на сложный вопрос или же если кто-то в опасности и так обморок это очень удобно! Так легко привлечь внимание! - так думала Ольга до именин, пока сама внезапно не лишилась чувств. А если бы она всё же не смогла побороть недомогание? Её обморок бы переполошил весь дом, спустились бы дети Григория Петровича и какие бы слухи тогда пошли? Сейчас Ольга была искренне рада, что в то зимнее утро смогла призвать на помощь всё своё самообладание.
Пока супруг пытался завести беседу с детьми, Ольга поискала глазами Глеба. Нигде нет... Как же плохо вышло! Я даже не поблагодарила его! Он так хорошо держался... Может они знают?
Ольга внимательно посмотрела на младших Вяземских, но не решилась спросить - могут пойти слухи, о ней итак говорили многое. Ольга даже жаловалась мужу, но тот спокойно отвечал, что все очень ждут от Ольги молодого любовника, потому что у той уже есть старый муж. Это даже звучало смешно. Она долго хохотала, пока спуруг не напомнил о позднем часе.
Ладно, поблагодарю позже или в письме... – может, это было лишним? Но Ольга до сих пор была благодарна Глебу Николаевичу.
- Нет. Ничего не хочется. - ответила женщина. Её просто воротило от всех этих запахов: парфюм, кофе, пироженные... Она раскрыла веер и принялась обмахиваться. Уйти снова? Нет, это уже будет слишком! Тут столько людей! А Андре и Элен? Они совершенно точно решат, что причина её "нездоровья" в них. Только сейчас это не было капризом, Ольге Фёдоровне было дурно, закружилась голова от тесного корсета. Но она только смогла, что чуть сильнее держаться за руку супруга и обмахиваться веером. Нужно снова проявить чудеса самообладания и не упасть в обморок прямо сейчас.

+1

52

Пора, пора мне быть умней!
(с)

- Приветствую Вас, сударыни, не сочтите мое поведение верхом нахальства, - источал мирр Владимир, всем своим цветущим видом демонстрируя полное игнорирование неприветливости сестрицы. Андрей, склонив голову, пытался улыбаться не слишком явно и быстро подхватил:
-... Ведь оно таковым и является. Но признавать очевидное, - он обращался только к дамам точно скопированной интонацией Неверовского, - столь мудрым барышням, как вы, - тут Андрей заставил смешливо смутиться юную белокурую спутницу баронессы, внезапно воззрившись на нее в упор, - так неостроумно! - протянул он последнее слово, с преувеличенным драматизмом изогнув брови. После чего начал пафосно раскланиваться с князем. Таким образом перетянув хоть часть его скрытой досады на себя, он заставил его улыбаться чуть искреннее и проще. Элен ведь сама не видит, как рада ему. И никто этого не видит, даже сам Владимир... А он такой другой с ней... Очень серьезный и ранимый, там, в глубине зрачков... Разве можно такому позволить сломаться? Чего бы ни требовал природный эгоизм?
Так или иначе, Андрей снова перевел взгляд на эту удивительную женщину с неподражаемой грустью в улыбающихся глазах. Как же она хороша... Он не идиот, и не собирается сейчас при всех демонстрировать действие ее очарования на свое впечатлительное чувство прекрасного. Но смешение задач, заданных его сердцу в одно и то же время, сильно раскоординировало сознание молодого князя. Вот почему он, немало не смущаясь, продолжал детально изучать красивое лицо испанской баронессы, попутно дрогнув душой об отсутствии рядом человека, могущего емко и досконально описать всю суть ее загадочной личности. И человек этот до сих пор не появляется, хотя сейчас уже неумолимо приближается время первого звонка. А ведь он обещал. Но оставил его. Боюсь радоваться, но Алина снова, как и в тот первый раз, не проявляет никаких признаков знакомства. Может, и правда, можно успокоиться на этот счет? - удержал себя от оглядки Вяземский. Рука красавицы не выразила подавленной растерянности его поведением, свойственной всем молоденьким незамужним барышням. Ее тонкие пальцы незамедлительно напряглись с заметным возмущением, и князь поспешил удостовериться в своей догадке с насмешливым вызовом в цепком внимательном взгляде. Темные, как самые тайные желания, глаза ее блеснули обоюдоострым лезвием отказа, но ресницы... Ресницы едва уловимым движением неслышно затаили неопределенность, внезапно взорвавшую сердце нечаянной, ничем не обоснованной  радостью.
Распахнутые очи сестренки напомнили о его участившихся в последнее время случаях некоторой скрытности, с недоумением обнаруженной самим Андреем в своем характере некоторое время назад. У него были основания - приоритетный интерес в спокойствии сестры и ее скорое по всем признакам замужество. Но тут он, наверное, и перестарался. Хотя и петушиться перед ней своими житейскими «подвигами» совершенно не жаждал, не считая их достойными дружественной братской беседы. Подняв брови, Андрей тут же отвел глаза в сторону, натянув на губы расплошную короткую полуулыбочку а-ля «Ой! Правда?.. Ну да ладно.» Напоследок одарив Элен обезоруживающе мелькнувшей ямочкой на левой щеке, Андрей снова повернул голову к баронессе, завораживающей его своим дурманящим голосом. Неужели она всегда так говорит? А когда ругается? Она повышает голос, интересно? Горячность натуры испанцев во все времена не ставится под сомнение. Итак.. Она умеет кричать? - блестящими от пляшущих в них чертенят глазами без всяческого зазрения впивался он в ее смешливый взгляд.
- Эх, напрасно... Участь эта из Ваших уст была бы не столь нестерпима, - чуть склонив голову, произнес князь распевно с легким прононсом, балансируя на грани ехидства и комплимента и втайне надеясь хоть немного раздражить этим прекрасную гордячку. Но она быстро прочла его намерения и элегантно выскользнула из них, обратившись к скромно и благолепно покидающей их общество ... как же ее... гувернантке, словом...
Елене? - не сразу поняв взаимосвязь, глянул Андрей на сестру. Та умиленным взглядом и с едва слышной усмешкой указала взглядом на белокурое дитя подле баронессы, совершенно выпавшее из внимания молодого князя. Почувствовав себя незамеченно изучаемым, князь слегка смутился и быстренько спустился с небес на землю. Поиграли и будет...
Не дочь. Значит, вряд ли старше меня. Ровесница или чуть младше. Значит... А что это значит, можно и не говорить. Ведь есть поверье, что и сглазить можно..
. На что он надеялся - вряд ли можно сформулировать. Ему пока достаточно было бесстрашно улавливать на себе внимание этих безусловно роковых глазок, сияющих лучиками остроконечных, как у детей, ресниц. За потом заглядывать - так скучно! Потом может быть все, что угодно. Важно, что этот вечер оказался не столь бессмысленным, как много предыдущих. И все.
Сестра вступила в диалог с Жаннет, и Андрей, переведя взгляд на юную француженку, невольно начал сравнивать своих новых знакомых красавиц. Прелесть Жаннет была неоспоримой, но гораздо более скрытой, чем восхитительная внешность ее покровительницы.
Когда она отходила, князь ощутил внутри то почти подзабытое чувство, от которого весь первый год пребывания дома чувствовал себя живым: чувство легкой досады от всех производных фразы «вынуждена вас покинуть». Милая Жаннет все говорила и говорила, но вдруг будто осеклась.
- Простите, - улыбнулась она. – Вынуждена оставить вас.
Начинается! - князь поднял на маркизу ясный прохладный взгляд, встречи с которым она явно избегала. - Чем обоснована такая спешка? А впрочем, мне совершенно все равно. Скоро придет мой друг, и вам же лучше всем не быть поблизости. Может, он уже идет? - оглянулся Андрей в поисках Глеба. И - надо же! Увидел именно его! Но не идущего к ним, а нашедшего новую компанию для довольно очаровательного общения ни с кем иным, как с... княгиней Репниной собственной персоной!
В это время уже отошла и маркиза де ле Шенье, и Владимир что-то спросил непосредственно у него, а Андрей все никак не мог прийти в себя от шока, ворвавшегося в его живот пушечным ядром д`Артаньяна. Ничего еще не предполагая, Андрей просто сделал над собой усилие, чтобы вернуть внимание потенциальному зятю. Его бледность не могла утаиться от сестры, но она ничем не выдаст его конфуз, более того, скорее скроет его от постороннего любопытства, чтобы потом нещадно собрать за этот поступок весь оброк братской откровенности, именно в этой теме невозможной, недопустимой...
- Пьесу? - шершаво прошелестел он глухим шепотом и, кашлянув, добавил уже более внятно. - Нахожу занятной, да...
От объяснений с удивившимся князем его внезапно выручило появление в фойе отца с мачехой под ручку. Вот уж не ожидал, что возрадуюсь им так искренне!.. В конце-то концов! Что ж я все как мальчишка безусый! Вся игра псу под хвост! Ну, братец, объясняться придется нам с тобой трудно... - ярость чудовищной по величине волной захлестывала сознание. Как!?? Как он мог утаить от него свое знакомство с этой коварной... шшш.. - Андрей задыхался, ему пришлось ослабить воротничок и глотнуть воздух ртом, пока к ним подходили старшие Вяземские.
Едва заметно кивнув снова мачехе и отцу, он поторопился ответить на вопрос первым, тем паче, что только что отрепетировал этот ответ на князе Неверовском:
- Спектакль прекрасен. Как и цветущий вид Ольги Федоровны, - до черствости дежурно отрапортовал младший Вяземский, отчетливо кивая с явным намерением удалиться и совершенно позабыв о далеком от цветения поведении этой Ольги Федоровны давеча в ложе и даже не приметив ее туманной бледности и крепко сжимающих рукав мужа пальцев. Она как-то неопределенно оглядывалась. Андрей оглянулся тоже и, увидев у входа в зал «свою» нежную голубицу, скомкано объяснил свой побег так:
- Меня присматривать за барышней назначили... - сам невесело и криво усмехнулся озвученной фразе, но продолжил, ибо намерение его лишь твердело с каждой секундой. - Не обессудьте, князь, - поклонился он Владимиру, заглядывая в его глаза. - Я должен помочь ей найти ее провожатых. - обратился он теперь к мачехе, сейчас только заметив ее измученный вид, от неопределенного созерцания которого его тут же отвлек колокольчик.
Стоп... Может, лучше в ложу? Не дай Бог Глеб поведет ее усаживать на место. А сидят-то они как раз... В замешательстве Андрей перевел растерянный взгляд на отца и снова на Жаннет, кивнувшую ему в сторону зрительного зала, что, несомненно означало, что ее поиски увенчались успехом. Слабо улыбнувшись французской маркизе, Андрей сухо добавил:
- Хотя, по-видимому, у моей подопечной уже все в порядке...

Отредактировано Андрей Вяземский (2012-09-15 13:29:05)

+1

53

- К сожалению, не могу, я жду матушку, - с улыбкой пояснила Татьяна.
Девушки перекинулись еще несколькими фразами. Красивая мадам была представлена Жаннет как графиня Кайсарова. Выразив надежду, что графиня Энгельгардт скоро придет, Жаннет, извиняясь за спешку и кивнув мадам, оставила и этот кружок.
Жаннет чувствовала себя неловко. Ведь она так бестактно покинула компанию сначала Вяземских, теперь Татьяны и этой красивой мадам. Перед молодым князем Вяземским было особенно неудобно – то она ему в лоб задает неподобающие вопросы, то сбегает совсем невовремя. Короче говоря, продемонстрировала полное отсутствие воспитания. Но оттого, что она разминулась с подругами, было неуютно.
Дав себе клятвенное обещание впредь еще усерднее учиться тактичности и не позориться похожими выходками, она отправилась в зрительный зал.
Жаннет очень хорошо помнила неприятное ощущение, полученное ей в незнакомом квартале города, когда не знаешь, где же то или тот, кто тебе нужен. Теперь, когда оставила их всех, оно внезапно овладело ей с бешеной силой, хотя пока она оставалась в компаниях, она была спокойна. Хотя ситуация была немного иная, и полным отсутствием знакомых она теперь явно не была омрачена, однако разминуться с Эмилией и Виктуар еще раз она не хотела. Дверь была открыта, и из фойе было видно, как опустевшие после звонка на антракт ложи и кресла снова заполняются уже знакомыми лицами. Думая о том, что если и здесь подруг не будет, она непременно вернется в один из знакомых кружков, Жаннет заглянула внутрь. И ее поиски увенчались наконец успехом – еще не переступив порог зала, она увидела Эмилию вместе с Виктуар, которые стояли в проходе, о чем-то вполголоса разговаривая.
Чувствуя, падает как с души навалившаяся тяжесть, она слабо вздохнула, стряхивая ее, и стремительно оглянулась, пытаясь найти глазами в толпе Вяземских. Ей хотелось как-то дать знак, что она нашлась, на тот случай, если она не успеет до звонка вернуться в их кружок. Искать долго не пришлось – ее глаза встретились с глазами Андре, и она кивнула на дверь зала, как бы говоря: «Эмилия там».
Боясь, как бы ее подруги снова не исчезли куда-нибудь в поисках ее же персоны, она заторопилась к ним.
- Эмилия, Виктуар! - окликнула она, еще пробираясь между людьми, и наконец оказалась рядом. – Наконец-то! Я в последнее время везде теряюсь, даже в театре!

Отредактировано Жаннет де ле Шенье (2012-09-15 10:22:19)

+2

54

Молодец, сынок! Отвечаешь бойко и чётко, словно заученную команду. Не зря звание обер-офицера носишь, - мрачно подумал князь, услышав неестественно чёткий  ответ молодого князя. Отчего-то Григорий Петрович не надеялся услышать ничего другого. Стремления Андрея покинуть компанию, князь расценил как неуважение к Ольги. Он ожидал обиду супруги и взял поудобнее трость, чтобы успеть поймать за руку убегающую в слезах княгиню.
- Ну так идите, князь к... барышне, - мрачно отозвался генерал-майор на сбивчивое извинение сына за скорый уход.
Тем временем, Ольга лишь сильнее оперлась о руку супруга. Григорий Петрович не оглядываясь на жену по-крепче сжал её локтём. Второй рукой он сильнее опирался на трость, чтобы не выдать нестерпимую боль в колене.
Дожился, Григорий Петрович, что не можешь помочь жене! - растерянный взгляд сына лишь добавил сожаления, - А если Ольга чувств лишиться? Я не смогу её подхватить! Не просить же мне собственного сына? Дожился, Григорий Петрович, что за дамой поухаживать не можешь!
В самом деле, князь беспокоился не только за дурное самочувствие Ольги, но и за её возможное падение. Неужели бедной княгине придётся падать на сверкающий пол театра, если она сейчас лишиться чувств? Григорий Петрович не смог бы подхватить её в силу собственного нездоровья. Однако, боль в колене было последним, что тревожило князя в данный момент.
С тех пор, как е го жизни появилась Ольга, князь признавался себе не раз, что чувствует себя моложе на добрый десяток лет, но сейчас он ощутил себя дряхлым стариком, который не может подхватить возлюбленную.
Старость нападает неожиданно и противиться ей бесполезно, - хуже всего, что сию беспомощность Григория Петровича заметили другие. Пусть это всего лишь его сын. Лучше бы случайный прохожий оказался на месте Андрея.
- Душа моя, может желаешь уйти? - тихо обратился к жене князь, когда люди принялись расходиться после звонка. Он не мог скрыть беспокойства в голосе, а потому говорил немного сбивчиво.
Григорий Петрович подумал, что зал, наполненный зрителями лишь навредит Ольге больше. Однако, там княгиня будет сидеть, что гораздо удобнее нежели стоять.
- Вернёмся в ложу? -  всё так суетливо предложил князь супруге, не будучи уверенным, что с его больным коленом и Ольгиным нездоровьем они благополучно доберутся до своих мест.
Он перевёл взгляд сначала на Елену, потом на Андрея. Показавшимися безразличными лица вызвали в князе бурю негодования.
- Иди и присматривай, коли назначили, - слова сказанные сыну прозвучали как приказ. Григорий Петрович выдохнул, вспоминая данное себе замечания и обратился к Елене и князю Неровскому уже гораздо мягче:
- Увидимся после пьесы, господа.
Крепче сжимая руку супруги, они пошли в зал. Не смотря на боль в колене, Григорий Петрович даже прибавил шагу, чтобы подоспеть вовремя. Гордость не позволяла ему обратиться за помощью к сыну или Глебу Николаевичу. Упрямство твердило, что он может справиться сам и подхватить Ольгу вовремя.

0

55

Я не буду смотреть назад. Я не буду искать его.
- Нет, отец, - я не желаю сейчас общаться с кем бы то ни было, - пожалуй, барышня справится и без меня. - Элен? - повернулся он, снова заметно приосанившись и упрямо поведя подбородком. - Не желаешь ли чего выпить, пока не поздно? - глядя на проносимые мимо пирожные, вдруг догадался предложить Андрей, - Ольга Федоровна? Вам принести... воды? - вдруг добавил он наиболее подходящее к увиденному при переводе взгляда на княгиню слово. А она и правда бледна совсем...
Здравый смысл и чувство собственного достоинства все же вернули ему довольно уверенный и спокойный вид и способность рассуждать. Уж не беременна ли?
Андрей прекрасно помнил мать, когда та носила Наталью: он тогда уже был во вполне сознательном возрасте, чтобы адекватно воспринимать окружающую действительность. Эти всплески, нервозность, внезапные перемены настроения... Сейчас все, пусть и достаточно мимолетные наблюдения складывались во вполне объективную картину вывода. Но относиться сейчас к нему как-то серьезно и озабоченно он не имел ни душевной возможности, ни намерения. Лишь чуть прищурившись, Андрей бросил пытливый взгляд в глаза мачехе и вскользь окинул им ее, сейчас, впрочем, наверное, более стройную, чем прежде, фигуру. Если беременна, то все в порядке. Ведь не больна же... С чего бы ей, да? - чуть неуверенно додумал молодой Вяземский, с глубоким выдохом опустошая голову от ненужных и сумбурных мыслей.
Заметив его заинтересованность в уже начавшем редеть от проходящих в зал зрителей фойе, лакей поднес к их группке поднос с напитками. Дождавшись, пока желающие утолить жажду дамы изъявят свое отношение к появлению вариантов по решению этой проблемы, князь первым из мужчин протянул руку к ближайшему к нему бокалу и, незамедлительно приблизив его к губам, чуть отстранился от общества, обратив свое рассеянное поверхностное внимание на медленно, но верно проходящих в зал и на лестницы, ведущие к ложам, людей. Он точно помнил расположение и местонахождение относительно его Глеба и, уже опустошив наполовину оказавшимся наполненным шампанским свой бокал, преднамеренно и остро поднял глаза и встретился далеким от равнодушия взглядом с его насмешливыми и добрыми - что особенно бесило - глазами. Заставив себя допить бокал во внешне ничем не изменившимся состоянии, Андрей дождался, когда Глеб первым отведет взоры к своей милейшей собеседнице и продолжит говорить с ней, едва заметно кивнув в его сторону. Опосредованно оглядев увешанные все теми же, приевшимися картинами стены, Андрей снова обратился к своему ближайшему окружению.
- Что-то их величество не изволили нынче почтить нас своим присутствием во время антракта. На него не похоже. Неужто и правда опасаются чего? - голос князя чуть подрагивал от сдавливаемых изо всех сил эмоций, что он попытался замаскировать под насмешливостью. Таким образом реплика получилась не слишком монархистской.
Переменой темы он давал понять Элен и Владимиру, что все с ним в порядке, изучать его сейчас не имеет смысла. Не имеет смысла! Остановив на сестре вполне уверенный и твердый взгляд, незаметно для владельца ставший очень уставшим, Андрей поставил свой пустой бокал на предложенный слугой поднос и, услышав второй звонок, оглянулся на Владимира: пора было расставаться. С какой бы радостью он сейчас предложил ему войти с ними в ложу на место Глеба, к которому со всей горячностью юношеского максимализма в данный момент относился не иначе, как к предателю.

0

56

Шелест платьев и стук каблуков, тихий шепот и обрывки заинтересованных фраз. Всё это наверняка происходило в зале, где уже шел второй акт какой-то театральной пьесы. Какой именно, Керолайн так и не смогла запомнить, когда слушала свою несравненную Эмилию, лежа в постели. Да-да, именно в таком положении, ибо недалече как несколько дней назад она гуляла в одном парке с Еленой чуть ли не до вечера, и вот теперь плалит за эту прогулку сполна.

В доме.
- Обычная простуда, баронесса, ей просто нужен покой и уход. Всё надлежащее я написал в рецепте
,-
вердикт приезжавшего вчера медика был для маркизы не очень-то и хорошим, даже если это была простуда, переживала ее белокурая испанка не так уж и легко. Головные боли, спутанность сознания, жар - все это навалилось на бедняжку.
Но она даже и слышать не хотела о постельном режиме. Столько планов, столько задумок. Она была рассержена, что должна была пропускать театр, куда уже давно наметила пойти с Монтеррей и своей дочерью, и вот теперь вынуждена сидеть (даже не сидеть, лежать в своей постели и не вставать без нужды) в четырех стенах. На свои претензии к этому и намерение всё-таки поехать в театр, услышала лишь категоричное "нет" в свой адрес от своей дорогой подруги.
- Crazy! Y marqués loco!*- вскрикнула Эмилия, чуть ли не роняя из рук свой веер.- В могилу свести себя хочешь? Никуда не пойдешь! А Елену я сама поведу в театр. Лучше выздоравливай - никуда пьеса не денется без тебя.
Думаете, что Керолайн Монтес согласилась и подчинилась? Да, она осталась в поместье  и дала уехать Эми с ее дочерью, но мириться с положением не стала. Поэтому не прошло и сорока минут, как из ее спальни начало происходить хаотичное действие. Куча платьев были чуть ли не разбросаны на кровати, сама же хозяйка оных смотрела на себя в зеркало с ее рост и примеривала на себе темно-синее платье. Прибежавшая служанка была в ужасе от увиденного, что было тут же высказано вслух.
- Госпожа Монтес!! Баронесса Монтеррей приказала мне следить за вами и ни в коем случае не выпускать вас!
Керолайн резко развернулась к  вошедшей и уставилась на нее заблестевшими от возбуждения (болезнь, знаете ли, всегда привносит во внешность немного дикости).
Silencio,- только и сказала она и приказала подать карету к дому, приодеть ее в платье и сделать прическу.

Позже, в театре.
Тихий и медленный стук каблуков и шелест темно-синего платья. Дверь в театр была открыта и ее пропустили внутрь. Скорее спрятаться от холода - маркиза потерла свои чуточку раскрасневшиеся щеки и стала осматривать театр. Люстры, зеркала, блеск и роскошь - все было превосходно и изыскано. Подошедший к ней прислуживающий театра предложил ее проводить в зал, где уже давно начался второй акт пьесы, но Керри отказалась от услуги и направилась в сторону зала. После того, как она прошла к партеру и стала подниматься по лестнице, маркиза уже хотела сожалеть о том, что отказалась от помощи - голова слегка стала кружиться и пульсация в висках усилились. Святая Мария, это не так хорошо, как я думала. Но как же Елена? Эми? Нет, найду их и буду здесь во что бы-то не стало. Это лишь временное. Пройдет. Ах, эта самоуверенность, до чего она может довести людей. Пройдя чуть дальше, в фойе, маркиза увидела двери во множества лож. И не души, что могло говорить только одно - третий звонок уже давно прошел и пьеса либо уже скоро закончится, либо она еще на середине своего обыгрывания. Я как всегда вовремя. El comportamiento inusual en su sangre!** Излюбленная фраза, которую любили повторять как ее родители, таки ее теперь уже покойный муж. Керолайн прикоснулась рукой, обтянутой перчаткой, к виску. От воспоминаний о горячо любимом муже, умершем муже, она почувствовала, что голова вновь разболелась. Чтобы не выдать своей легкой растерянности, маркиза раскрыла свой веер и, обмахиваясь им, давая остыть не прошедшему легкому румянцу, прошла вперед и присела на стоящий неподалеку диван.
Времени до окончания спектакля осталось уже совсем немного. Проходящие мимо театральные лакеи иногда бросали на маркизу вопросительные взгляды, но в силу того, что им ничего знать не положено, что происходит у дам и господ, приезжающих в театр, просто шли, куда им следует и не задавали лишних вопросов. Лишь один из них подходил с вопросом о том, необходимо ли госпоже что либо, на что маркиза просто взмахнула веером в знак отказа и продолжила разглядывать обстановку фойе, думая о своём.
________________________________________
Crazy! Y marqués loco!* - Сумасшедшая! И безумная маркиза! (исп.)
El comportamiento inusual en su sangre!** - Неординарность поступков в твоей крови! (исп.)

Отредактировано Керолайн Монтес (2012-09-24 08:38:34)

+2

57

Если друг оказался вдруг...
Главное, что не сделал Глеб - не привел к ним Репнину. У него ума бы хватило, да! Издеваться над другом - это мы знаем, умеем, практикуем. Но, видимо, что-то ( совесть??) остановило его от этой возможной затеи, о существовании которой Андрей догадывался, как если бы сам вбивал ее другу в голову. Но Глеб - слава Всевышнему - даже если и надумал это черное дело, в результате отказался от его воплощения. Хотя в душе у Андрея не росла в связи с этим фактом волна благодарности товарищу, как тот, наверное, рассчитывал: теперь Андрей почти не сомневался, что Глебу известно больше, чем князь ему об этом рассказывал... Ну как рассказывал - упоминал вскользь, будучи уверенным, что его все эти разговоры о чувствах - исключительно женская прерогатива, а друзья должны понимать друг друга и без лишних откровений. Что и существовало меж ними до этой поры. Теперь он знал, что этот жест - предупреждение о том, что в следующий раз он поступит иначе. И это нестерпимо раздражало, хоть и свидетельствовало о том, что ты небезразличен товарищу. Или тут что-то другое? Или он - ее давнишний любовник и друг, о чем сам никогда не удосужился рассказать??
В задумчивости Андрей дослушал и докивал на все временно-прощальные реплики окружающих и не заметил, как сестренка уже повела его, как пастушка барана, «в стойло». Придя в себя уже на пути к лестнице, князь обернулся и заметил, что Рождественский уже отделяется от нагло ухмыляющейся ему прямо в глаза Репниной, а значит, уже через минуту будет рядом с ними. Неверовский так и остался стоять на прежнем месте, с нескрываемой досадой прожигая огненным взором спину милой Элен.
-Зачем ты так с ним? - вполголоса обратился он к сестре, решив завести разговор о Неверовском раньше, чем она заведет его о Глебе или - паче чаяния - о Репниной, его внимание к которой не укрылось от личного душехранителя молодого Вяземского. - Он сейчас спалит весь театр своим бешеным взором. А источником пламени станешь ты, милая сестрица, - князь даже усмехнулся, правда не настолько насмешливо и легко, как надеялся. - Платье не жжется еще?
-Андрюша! Куда ж ты от меня убегаешь? - услышал он сзади и, внутренне напрягшись, обернулся. Улыбаться не мог, поэтому взгляд в глаза друга получился тяжелым и злым. Глеб, проигнорировав этот факт, ловко и весело ухватил его под локоть. Но - Боже мой! - как та же мизансцена отличалась по внутреннему наполнению от зеркально похожей первой!
-Правда? Я-то думал, это ты от нас с Элен скрываться надумал! - глядя куда-то в сторону сухо произнес Андрей.
-Вот как? - Глеб засмеялся хрипловато и дробно, видно было, что и ему есть что сказать другу. - Хочешь поговорить об этом?
-Нет! - резко, почти перебивая, ответил ему Андрей, недвусмысленно, прямо и остро взглянув другу в глаза. Тот лишь медленно улыбнулся в ответ, немного загадочно и спокойно, как будто еще и подмигнуть хотел. Затем оба провожатых посмотрели на свою спутницу, в мирно улыбающихся глазах которой маленькими лучиками сквозило строгое недовольство их размолвкой. В этот же миг прозвучал третий звонок, зажженные в антракте свечи стремительно начали гаснуть под колпачками расторопных слуг. Андрей раскрыл перед Еленой тяжелую бархатную портьеру, пропуская ее первой в ложу и, не взглянув на Глеба, кивнул отцу, в этот миг делающему то же самое для своей молодой супруги, шедшей на второй акт пьесы, как на пытку.
«Ну и зачем? По инерции? Оба ж ведь не блаженствуют здесь...» -подумал он и равнодушно перевел глаза на Глеба, с любопытством вглядывающегося в его глаза.
-Что? - Глеб был выше Андрея на полголовы, и, хоть князь никогда не испытывал недовольства своим ростом, в данный момент этот факт заставил его смотреть на близко стоявшего друга вверх, что неприятно кольнуло сердце нелестными сравнениями.
-Ничего, - таинственно и едко улыбнулся Глеб и прошел вперед, слегка раздраженно мотнув головой.
Весь второй акт они не сказали друг другу ни слова. Лишь Элен время от времени наклонялась ближе и тихо задавала короткие вопросы, относящиеся непосредственно к ходу действия. Андрей был так тронут ее поведением, что в какой-то момент незаметно и слабо сжал ее затянутую в перчатку ручку своей кажущейся в сравнении с ней огромной ручищей и тут же отпустил. Елена удивленно взглянула ему в глаза, но потом незамедлительно отвела их на сцену. В какой-то момент Глеб толкнул Андрея в плечо и указал взглядом на заднюю ложу. Она оказалась пуста. Надо же! Как они тихо вышли! Император Николай Павлович исправно исполнял свой зрительский долг, и даже, судя по вдохновенной игре актеров, изредка будто бы невзначай поглядывающих на его ложу, и его просветленно улыбающемуся время от времени лицу, был весьма доволен спектаклем.
-Когда? - спросил у Глеба Андрей одними губами.
-Не знаю. Только что, вроде бы, - зашептал художник. - Я услышал какой-то шорох, обернулся, и вот...
-Пойду. - обратился князь к сестре. - Ты уж сиди. Нехорошо дважды так их игнорировать. Отец запомнил.
Выйдя к лестнице, Андрей по абсолютно пустующему фойе понял, что он опоздал: ни от отца, ни от мачехи не осталось даже парфюмного следа.
Может быть, Глеб вот так решил вывести меня, чтобы поговорить, и сейчас выйдет следом? - мелькнула шальная мысль, и, заглядывая с балкона своей ложи в фойе, Андрей возложил руки на перила и начал ждать.
Слуги меж тем начали зажигать свечи. А это означает, что  спектакль закончится уже менее, чем через четверть часа. Во все еще слабоватом освещении фойе Андрей разглядел одиноко сидящую статную фигуру дамы, со спины точно совершенно незнакомой ему. Пока Глеб не выходил - а выйдет ли он вообще? - Андрей решил скоротать время ожидания в своем излюбленном занятии - общении. Немного дрогнув губами в загадочной и заинтересованной полуулыбке, князь, не отрывая взгляда от незнакомки, начал спускаться вниз.

+2

58

Мне нужно забвенье, нужна тишина:
Я в волны нырну непробудного сна,
Вы, порванной арфы мятежные звуки,
Умолкните, думы, и чувства, и муки.

Сколько я так уже сижу? Пять минут? Десять? А может уже и спектакль подходит к концу? Как все расплывчато. Las fuerzas de no...* Все происходило в замедленном темпе, словно по сценарию идет темп "lento" и в нормальное течение жизни с нормальным темпом ты войдешь лишь со следующего такта. Вздох, другой. Корсет давит, что-то мне Маша его затянула слишком туго. Или мне кажется? Веер словно единственный источник свежего воздуха мог держать Керолайн в нормальном на данный момент состоянии. Но это не может длиться вечно, и маркиза это прекрасно знала и успокаивала себя мыслью о том, что спектакль уже скоро придет к своему логическому завершению.
Взор захватил не известно откуда снова появившихся лакеев театра. Они прошли в фойе бесшумной поступью и стали зажигать свечи. Запахло слегка воском, на что девушка чуть поморщилась, ей никогда не нравился этот запах. Но всё же. Это не могло не обрадовать её.
- Por último-lo**,- улыбнулась она своим мыслям и сделала несколько взмахов веером, отогнав этим движением запах свеч. Как иногда плохо, что не можешь войти в зал во время спектакля. Хотя нет. Это mauvais ton. Как и то, что я наверное пришла сюда. Рука застыла на месте, сделав ловкое движение, чтобы веер закрылся. Только сейчас маркизе показалось, что она сделала наверняка что-то неправильное. Прийти сюда, можно сказать в тайне от подруги, от доктора. И как на нее посмотрит теперь Эми? Но я ей ничего не обещала. То, что я так иногда поступаю, она прекрасно должна помнить. Я не могла сидеть дома. Это тюрьма! Волнение и легкий испуг внезапно заполнили мысли белокурой девушки. Прижав одну руку в лайковой перчатке, она почувствовала, как сильно бьется ее сердце, слишком сильно для спокойного состояния. Постельный режим на несколько дней, не меньше. Ну да, конечно же. Я не маленькая. Со мной всё... хорошо... Убеждая себя в этом, она решила вновь посмотреть в сторону лестницы, ведущей в ложа. Медленно повернув голову, она затуманенным взглядом из-под полуопущеных ресниц вдруг увидела, что оттуда кто-то спускается. Она попыталась присмотреться к фигуре шедшего - это явно был мужчина. Но кто это именно был, она не могла сказать. Внезапная головная боль заставила ее крепче сжать покоящийся веер в руках. И вдруг. Керолайн внезапно увидела в этом человеке что-то знакомое. Это можно было назвать помутнением рассудка, но она явно этого не поняла в первые мгновения и произнесла лишь...
- Amado...- думаете, что сошла с ума? Возможно. Но в следующий же миг наваждение прошло и перед ней предстал молодой человек, которого она совсем не знала. Конфуз - это слишком простое слово, чтобы передать, в каком положении маркиза себя вдруг ощутила. Santa María, ¿ por qué?*** И попыталась исправить положение.
- Lo siento,... Le he..., Santa Maria, usted no habla español,****- да, в такие редкие, но очень сложные моменты, когда она волнуется, забывает напрочь русский язык, который и так был сложен для нее. Поэтому она заговорила на французском, стараясь не выдавать беспокойство. Надеюсь, что он не понял первого слова. Ни в каком случае. Или сказать? Нет.- Disculpe, señor, yo... Te aprobó por el otro.*****
Взгляд скользнул по фигуре подошедшего и остановился на его глазах. Голубые. Керолайн моргнула и спустя минуты ожидания вновь произнесла на французском.
- Bonsoir. Добрый вечер
____________________________
Las fuerzas de no...* (исп.) - Сил нет...
Por último-lo.** (исп.) - Наконец-то.
Santa María, ¿ por qué?*** (исп.) - Св.Мария, за что?
Lo siento,... Le he..., Santa Maria, usted no habla español**** (исп.) - Извините, я... я..., Санта-Мария, вы не говорите по-испански
Disculpe, señor, yo... Te aprobó por el otro.***** (фр.) - Простите, сеньор, я... Вас приняла за другого.

Отредактировано Керолайн Монтес (2012-09-25 23:22:14)

+3

59

Наивно было надеяться отыскать в этой пестрой толпе Жаннет. В общем так и случилось. Испанка, держа за руку очаровательную девчушку лет девяти, отправилась обратно в зал, в надежде застать Жаннет здесь. «Надеюсь, здесь она не заблудится!» - с тревогой подумала Эмилия.
- La tía Emily, y cuando vamos a casa de mamá?* – пролепетала девчушка, потирая слипающиеся глаза.
- **Pronto, mi belleza, - с улыбкой ответила женщина, входя в зал.  Виктуар уже была на месте, но Жаннет все еще не было. «Неужели зблудилась?» - с тревогой подумала испанка, - «Не стоило оставлять ее одну» не успела она закончить мысль, как позади нее раздался знакомый голос:
- Эмилия, Виктуар! - окликнула она, еще пробираясь между людьми, и наконец оказалась рядом. – Наконец-то! Я в последнее время везде теряюсь, даже в театре!
- Моя дорогая, как вы меня напугали!– всплеснула руками женщина, - где вы пропадали? Мы с Еленой уже начали за Вас переживать. Да, моя дорогая?
Девочка согласно кивнула и плюхнулась на свое место, за что получила неодобрительный взгляд Эмилии.
- Me disculpo*** пролепетала она и принялась вновь изучать зал.
***
Судя по расходящимся зрителям, постановка подходила к концу. Внезапно Елена стала активно трясти ее за руку.
- #Espera, cariño, un poco más a la izquierda, - строго сказала она девочке, но та не унималась.
- Allí mi madre! – с упорством в юном голоске заявила Елена и кивнула в сторону выхода. «Ну вся в свою мать» - подумала Эмилия.
- ##¡No puede ser! Ella no se sentía bien! - строго сказала она Елене, но все же повернула голову в ту сторону, куда показала девочка.
-diablo!- чуть слышно буркнула она себе под нос, заметив знакомую фигуру.
-Жаннет, прошу прощения, но мне нужно срочно выйти из зала. Я вас буду ждать у той прелестной скульптуры в вестибюле, что нам так понравилась. Хорошо? – с волнением в голосе сказала она, - И не отходи от сеньориты Виктуар. Не хватало еще, чтобы вы снова заблудились, - добавила она, снизив голос и улыбнувшись, направилась к выходу.
Уже спускаясь по ступенькам, они заметили впереди Керолайн беседующую с молодым Вяземским. «Ну, я ей дома устрою» - коварно подумала Монтеррей, слегка нахмурив лоб. Высвободившись из ее руки, юная Монтес, бросилась на встречу матери.
-###Elena! ¡Ten cuidado! No se hizo daño! – с тревогой в голосе окликнула девочку Эмилия?  Но девочка и не думала слушать ее и уже через пару секунд, вчепившись в мать, лепетала о том, что очень беспокоилась за нее и, что соскучилась по ней. «Боже мой. Хорошо, что наш «позор» никто не видит» - подумала Эмилия, с умилением глядя на семейную сцену. Знала она этих clueca exceso, которым еще не сравнялось двадцати, и которым нужен был только повод, чтобы прочитать мораль и распустить паутину сплетен.
- Я вижу, вы знакомы? – с очаровательной улыбкой произнесла Эмилия подходя к своим знакомым, -ну и как вам пьеса?

__________
*La tía Emily, y cuando vamos a casa de mamá? - тетя Эмилия, а когда мы поедем домой к маме?
**Pronto, mi belleza – скоро, красавица моя
*** Me disculpo.- прошу прощения.
# Espera, cariño, un poco más a la izquierda. - Потерпи, моя сладкая, еще немного осталось.
##¡No puede ser! Ella no se sentía bien! - Быть этого не может! Она же плохо себя чувствовала!
###Elena! ¡Ten cuidado! No se hizo daño! - Елена! Будь осторожна! Не расшибись!

+2

60

Девушка быстро обернулась, и приятно удивила князя своей миловидностью. Блондинка. Шлейф прельщающих ассоциаций окутал с этим неоспоримым заключением мгновенно устремившееся вверх настроение молодого князя. Но в следующую секунду дама порывисто встала, как показалось Андрею, ему навстречу, что-то произнеся на испанском. Опять - испанский? Уж не знакомая ли она той чудной брюнетки с ребенком, Эмилии, если память не изменяет?
Раздражал тот факт, что сам князь испанским не владел. Лишь понимал некоторые распространенные обороты и - чем не повод для гордости? - мог легко отличить его от итальянского. Князь невольно сам ускорил шаг: может быть, даме срочно нужна была помощь? Но когда он спустился с лестницы, прелестная дева лишь смущенно краснела, опуская глаза и чуть покачивая головой из стороны в сторону в недоумении и крайнем недовольстве собою.
Обозналась... Как.. мило...
- Да, да, я не владею испанским, сеньорита, - на родном французском поспешил он уверить барышню, вблизи показавшуюся чуть взрослее, чем он сначала подумал, в своей благожелательности и дружелюбии. - Как трепетно она волнуется! Вот бы в обморок упала, а? Я б ей помог! Честно... Ах.. Как горят щечки... - не отказывая себе в удовольствии всласть любоваться приятным зрелищем, вспомнил князь о своих вечно холодных пальцах, которые бы, наверное, согрелись молниеносно при первом же прикосновении к лицу прелестницы. Невольно сглотнув от этих мыслей, князь снова перевел взгляд с алеющих щек в глаза белокурой южанки.
- Обознались, я понял. Не страшно, не переживайте Вы так, милая барышня.
Тут она, наконец, выдохнула и медленно подняла на него свои светлы очи. Сердце привычно сжалось в комок, в глазах Вяземского замелькала любознательнейшая улыбка.
Это я удачно вышел, брат, - Андрей уже не так досадовал на своего друга, как давеча в антракте. - Как прелестно она хмурится, какое подвижное личико... Столько эмоций сразу! Видно, что не нашего образца... И в глазах столько боли и досады, что оплошала... Гордячка, - улыбнулся он своим наблюдениям, умилявшим его все больше с каждой секундой, и продолжая с томной кропотливостью оценивать аккуратность носа и чувственность рта молодой испанки.
Как ее угораздило вот только блондинкой родиться? Ведь дело не в волшебных ядах французских цирюльников, испепеляющих природный цвет: брови-то, брови, явно свои, светлые и тонкие... А ресницы темненькие. Славное сочетание. И кто же намутил там с кровью? - подернулся лукавым любопытством взгляд русского дворянина.
- Bonsoir, - вдруг спохватилась незнакомка и мимолетно присела в книксене, не роняя ни капли своей горделивости, смотрящейся сейчас даже забавно на фоне все еще не сошедшего окончательно на нет смущения.
Князь Андрей ответил ей эхом:
- Bonsoir, сеньора, - и неспешно поклонился с тем почтительным достоинством, которое невозможно не приобрести за долгие годы муштры, с малых лет превращающей мальчиков в офицеров.
- Позвольте представиться: князь Андрей Вяземский, - повторно поклонился он уже короче, опуская в представлении все остальные кажущиеся здесь неуместными детали: для такого рода знакомства достаточно было бы и просто фамилии. - К Вашим услугам, сеньорита, - с чуть вопросительной интонацией закончил он, чтобы благодаря ответной реакции на нее прояснить для себя окончательно принадлежность к обозначенной в речи предполагаемой родине этой неудачливой зрительницы.
Как досадно! Слуги уже раскрывали портьеры партера, впуская звуки финальной картины, раздражающе быстро, громко и с каким-то особым театральным надрывным лихачеством, подпитанным добродушным приемом спектакля Самим Государем, льющиеся со сцены. Вот-вот начнутся поклоны, и их прервут громкие овации зала. И внимание прелестной блондинки поплывет мимо него, туда, к тому или к тем, ради которых она пришла сюда.

Отредактировано Андрей Вяземский (2012-09-26 08:29:03)

+1


Вы здесь » Петербург. В саду геральдических роз » Завершенные истории » 11.12. Поход в театр, или превратности судьбы


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно