Лето неумолимо катилось к закату, а бывшая баронесса, графиня, а ныне княгиня так и не увидела ни одного по-настоящему жаркого дня. Практически ни одна ее прогулка не обходилась без шали, но женщина все равно время от времени зябла, что даже стало поводом для шутки одной из почтенных родственниц Сергея Максимовича. Кто она такая Эмилия забыла, едва вышла за порог ее дома, но слова по то, что ее Сереженька не напасется на свою молодую жену кашемировых шалей, ей запомнился. Тогда ответ про меха так и вертелся на языке у женщины, но новоиспеченная княгиня лишь мило улыбнулась с обожанием уставившись на супруга. Именно с таким выражением лица Исидора выпрашивала у супруга новую парюру с изумрудами. Тем не менее, этот взгляд был истолкован почтенной женщиной иначе и, судя по тому, что разговор ушел в иное русло, полностью ее удовлетворил. Что думал про это сам князь, Эми так и не удосужилась узнать. Хотя в голове так и вертелась назойливая мысль о том, что сбыв с рук двух дочек и взяв в дом одну жену, князь ничуть не выиграл, а напротив получил большие траты. Отогнав сию кощунственную мысль подальше, женщина поплотнее укуталась в яркую кашемировую шаль, подаренную заботливым мужем и вновь поймала на себе смешливый взгляд родственницы, о которой уже хотелось сбежать. Эмилия улыбнулась и уже в который раз принялась рассказывать о летних месяцах в Барселоне и Мадриде. Впрочем, долго на нее злиться новоявленная княгиня не могла. Эта женщина была одна из немногих, кто казалось, принял выбор своего родственника. Но все же испанка не могла отделаться от мысли, что ее оценивают точно лошадь на ярмарке и ждут ее первого промаха, чтобы втоптать  в грязь, а такого удовольствия княгиня Елагина не могла себе позволить.
С самого своего прибытия в Москву, женщина собиралась посетить дом Картье, что располагался на Неглинной, но ежедневные визиты  выматывали молодую княгиню так, что ей лишь оставалось сидеть с книгой или вышивать. Но все таки ей удалось выкроить время и теперь она стучалась в дом, что мог развеять все ее сомнения или же подтвердить догадки. Дверь ей открыла женщина с приятным и мягким голосом, про такой обычно говорят, что он обволакивает. Всем своим поведением и манерами она напомнила Эми собственную мать, чем тут же и расположила к себе. Из-за, пока незнакомой, женщины выглядывала любопытная мальчишеская мордашка, которой испанка тут же улыбнулась. «И как у такой приятной женщины может вырасти такая.. мрачная дочь!» - с недоумением подумала княгиня, объясняя, что хочет видеть ее дочь Адель. Впрочем, увидев этих людей, испанке хотелось больше общаться с домочадцами модистки, нежели с ней самой.
- Благодарю вас, - мягко улыбнулась Эми на слова женщины о том, чтобы княгиня следовала за ней.
Разглядывать убранство чужого дома было неприличным, особенно дома, где жили много беднее чем ты – этому ее еще в детстве научила покойная матушка, считавшая чуть ли не смертным грехом выставление собственного богатства напоказ перед теми, кто беден. Как не старалась испанка, все равно ее наряд в окружающей ее обстановке (очень милой и опрятной, но бедной) кричал о роскоши и княгине даже стало отчего-то стыдно перед этими людьми.
- Добрый день, мадемуазель Картье, - все так же добродушно улыбнулась княгиня, в голосе которой не было ни капли яда, уж слишком у нее сегодня было хорошее настроение, да и находилась она в гостях. Краем глаза она наблюдала за мальчиком, по-видимому бывшем братом модистки. Мальчик, к слову, был очень мил и Эмилия даже подумала о том, что можно было бы принять участие в его судьбе.
- Я обещала нанести вам визит еще весной, но княгиня Дашкова уехала на воды и я там не смогла посмотреть ее ирисы, которые по ее словам, достойны кисти художника,- женщина сделала паузу ожидая ответа. Здесь бы следовало попросить представить ее домочадцам, но не будет же она напрашиваться! Равно как и на то, чтобы ей предложили присесть. Что ж.. разговор «на ногах» не располагает к философствованию, он лишь настраивает на деловой лад. Ох! – воскликнула бывшая баронесса и графиня, словно забыв, что позади нее топчется Олеся с корзинкой и небольшим свертком, благоухающим по самой последней моде, - я не могла себе позволить явиться в чужой дом не только без приглашения, но и с пустыми руками, - еще одна теплая улыбка была подарена девушке, которая, по мнению Эмилии, была настроена достаточно воинственно, в то время как ее брат разглядывал неожиданную гостью с нескрываемым интересом, - вы объясните Олесе куда все это положить? 

Как выяснилось то, что видела княгиня на входе не было еще пределом. От созерцания всего остального, Эми тут же стало не по себе от своего наряда так и кричащем о достатке его обладательницы и уже даже было не важно, что Адель встретила ее с гробовым лицом. Еще бы! В девушке, по мнению княгини, явно взыграло чувство к своему бедному, но родному дому. Эмилия Александровна ее прекрасно понимала. Она бы и сама в семнадцать лет разве что не кусалась от подобного. Скажи, кто дурно о нелюбимом отце или не дай Бог, пожалей ее или мать, девушка бы не смогла сдержать себя. В прочем, с годами она изменилась мало, по-прежнему предпочитая не позволять чужим лезть в свой дом. Она бы ни за что и не стала навязывать свое общество тем, кому оно явно неприятно, но любопытство спутало ей все карты. Еще, будучи юными девочками, они с Керри шепотом друг другу пересказывали историю, которая была в их доме под запретом, и мечтали когда-нибудь познакомиться с той, что рискнула бросить вызов семье. Не вышло, но ей выпал шанс познакомиться с семьей ее сына, если только модистка не решила сыграть на лучших чувствах богатой дамы, которая к тому же выставила ее дурой перед начальницей и половиной модного дома. Это было бы изощренной местью, но не могут же быть все вокруг такими плохими? Эмилия внимательно посмотрела на мать девушки и на брата. Испанке не верилось, что тут можно ждать какого-то подвоха, однако не у всякого лгуна на лбу написано, что он лгун. И неизвестно куда бы она зашла в своих размышлениях благодаря затянувшемуся молчанию, если бы все разом не решили заговорить, чем вызвали у нее веселую улыбку. Особенно ей пришелся по душе мальчуган, который мог бы стать ровесником ее сына или дочери, сложись все иначе. От этой мысли ее губы непроизвольно сжались в тонкую нить, а брови нахмурились. Вышло это очень некстати, ибо мнительная барышня могла бы принять хмурое лицо княгини на свой счет. Да еще в комнате пахло чем-то, от чего у испанки начала немного кружиться голова, но это было не страшно. Это верно скоро пройдет, наверняка Олеся перетянула корсет вот и дышать невозможно. А положение вновь спасла мать Адель с ее чарующим голосом, который, казалось, способен возвратить в мирное русло самый бурный ручей.
- Княгиня Эмилия Александровна Елагина, - сделав шаг вперед и отцепив от себя очаровательное создание, представила ее Адель и Эмилия тут же решила внести ясность в ситуацию.
- Рада знакомству с вами, Мария Андреевна, - мягко и негромко добавила испанка, ничуть не покривив душой. Она  вновь перешла на русский, полагая, что так им будет проще ее понять, но по-прежнему смешно выговаривая некоторые звуки, - и с вами Петр, - улыбнулась испанка.
- Пётр Уильямович, - поклонился на редкость учтивый молодой человек.
- Петр Уильямович, - чуть склонив голову, поправилась Эмилия, улыбаясь и думая о том, что сейчас все ее искренние улыбки делят на два, считая пустой формальностью, а то и того хуже. От подобной мысли даже стало немного обидно, но забегать вперед и решать за других, Эмилия не собиралась. Время покажет кто прав, а кто виноват, а сейчас главное не свалиться в канаву по дороге.
- Вы простите, он несколько не сдержан и очень желает походить на своего покойного отца. Это Анастасия, - потрепав свою кровиночку по плечу, заступилась мать.
- Бабушка считает, что манеры нужно прививать чуть ли не рождения, - ответила испанка, подмигнув мальчугану, - юный кавалер лишь оттачивает свои навыки, - весело сказала она и посмотрела на девочку, которую раньше и не заметила. Посмотрела и так и осталась стоять, разве что рот ее от удивления все таки не был открыт, зато почувствовала, что перетянутый корсет еще сильнее дает о себе знать. Эмилия смотрела на Анастасию и видела свою бабушку такой, какой они с Керри и представляли думая о том, как выглядели их любимая бабушка Аделин в их возрасте.
- Простите, - наконец переборола замешательство испанка, виновато улыбнувшись, - очень приятно, - кивнула она девочке и вновь обратилась к Марии Андреевне, - надеюсь, с ней я еще познакомлюсь. А Адель обещает, - она бросила хитрый взгляд на девушку, -  стать хорошей портнихой. Упоминать о том, что той меньше нужно кукситься и стараться все делать во время, княгиня не стала, не рискуя быть съеденной взглядом, да и матери всегда приятно услышать о детях хорошее, а тогда она немного погорячилась, спустив всех собак, что кусали душу, на бедную модистку, которая, конечно, заслужила, чтобы ее пожурили, но не так. 
- О! Это совсем не обязательно, - поправив шаль, сказала женщина, увидев, что на скамью положили для удобства подушку, однако была рада наконец присесть, ибо падать в обморок она никак не желала, - при обилии всех юбок...- рассмеялась испанка, - но мне очень приятна ваша забота. И за чай спасибо, - еще одна искренняя улыбка, адресованная матери Адель, которая только отправила дочерей за чаем, - можно чуть больше открыть окно? – она виновато улыбнулась, пожав плечами, - корсет.  Пока звучали последние наставления, Эми, взяв в руки сумочку, извлекла из нее ту самую миниатюру и нежностью провела по ней пальчиками.
- Вам знакома эта миниатюра? – повернувшись в пол-оборота к женщине спросила Эми, делая глубокий вдох  и, дождавшись ответа, добавила, - Я внучка баронессы Аделин Гонсалез, урожденной графини Клемент,- княгиня, выдержав небольшую паузу и подобрав нужные слова, вновь улыбнулась, - ваша дочь, Адель, кажется, думает, что я намерена вмешиваться в вашу жизнь. Поверьте, это совершенно не так. Ваши тайны останутся при вас, - лукаво улыбнулась испанка. В том, что таковые есть Эмилия не сомневалась. Она не видела еще ни одной семьи без скелетов в шкафу, - мне лишь хотелось познакомиться с возможными родственниками. Да, она, наконец, сказала это слово. Эми не думала, что это будет так легко. Но всё таки, чем же пахнет? Не теми ли цветами? «Надо спросить название и завести в доме такие же. Буду выставлять их в гостиную, как только придут нежеланные гости!»

Очаровательное создание не сводило с нее глаз, видимо пораженное богатством ее наряда. Судя по лавочке и месту, в котором оно находилось, люди ее положения были здесь редкими гостями, если вообще ими были. Однако женщина не чувствовала превосходства над ними. Напротив, она чувствовала себя неловко из-за того, что поставила людей в глупое положение бедных родственников.  Но больше всего ее поразил не сын Марии Андреевны, а дочь. Девочка поразительно была похожа их французскую родню. Лукавый взгляд синих глаз при всем покорном виде, не выдавали в ней ни капли смущения. Скорее ей было интересно, что же это за гостья такая. Такова была и бабушка Эмилии, о которой говорили, что при ангельском личике, баронесса Гонсалез имеет дьявольский характер. Это то в ней и нравилось княгине, которая увидев одну из дочерей Тапиловых, вспомнила последнюю перед отъездом встречу с бабушкой. Эми попросила ее, себя беречь, на что бабуля с ехидным выражением лица сказала, кокетливо поправляя выбившийся локон, что она еще и замуж выйдет, пока ее внучку носит по чужим странам. Подобное испанка чувствовала и в гордой Адель, которая только что ушла за обещанным чаем, но не так, как в ее младшей сестре. Эмилию же со всем комфортом расположили на скамье и даже приоткрыли окно. Даышать стало легче, но отчего-то противное ощущение не проходило. «Наверное, всё таки это цветы виноваты», - с досадой думала княгиня, пытаясь дышать ровно и не выдавать того, что ей все нехорошо. Доставлять еще больше хлопот этому гостеприимному дому ей не хотелось. Слова же матери Адель словно щелкнули испанку по носу. «Я же говорил! - с торжествующим ехидство воскликнул внутренний голос, - обманщица, как есть обманщица»
- Простите, я не ослышалась? Вы назвали фамилию Клемент? – встревоженно спросила женщина, едва Елагина, упомянула имя их с Керри бабушки.
- Совершенно верно, - испанка, вопросительно посмотрела на собеседницу, чуть приподняв бровь, поскольку не понимала причин подобного волнения. И вопрос ее вскоре разрешился. Юный рыцарь был призван на помощь даме и отправлен за священным Граалем. Сколько чудовищ победил юный герой, Эмилии не задумывалась, но судя по лицу мальчика – много. Оно так и светилось от счастья, когда тот передавал шкатулку (ковчег!) матери, откуда та извлекла с аккуратностью ювелира миниатюру. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы узнать в ней пару к той, которую она видела с детства и знала до последней царапинки. Княгиня осторожно взяла из рук Марии миниатюру и осмотрела с разных сторон.
- Они необычайно похожи, - завороженно всматриваясь в лицо неизвестной родственницы, сказала Эми, пораженная не то схожестью сестер, не то тем, что таких совпадений  одно на миллион, а значит, скорее всего, Адель тогда не лгала. Внутренний голос благоразумно молчал, не мешая думать. А думать было сложно, ибо эти невозможные цветы так пахли, что дышать было совершенно нечем.
- Зато оно редкое, - улыбнулась испанка, наконец, оторвавшись от миниатюры и возвращая ее владелице, - Бабушку часто называют донной Аделией или Аделитой. Эмилия достала свой ридикюльчик и еще раз взглянув на портрет своей бабушки, убрала его на место.
- Я не верю в такие совпадения, но даже если ваша Энн Клемент не имеет никакого отношения к нам, - испанка улыбнулась, поворачивая голову туда же, куда смотрела и Мария Андреевна, - мне хочется сделать для вас что-то приятное, - добавила она, когда юный Пьер был замечен, за что на его долю пришлась очередная приветливая улыбка, кажется окончательно очаровавшая юного рыцаря. «Видел бы супруг, взревновал бы!» - весело подумала Эми, передавая портрет Энн, обратно в руки матери Адель.
- Если я вас не стесню, то с радостью приму ваше приглашение, - кивнула женщина, поднимаясь и идя за хозяйкой дома, по наивности полагая, что сейчас ее отведут в столовую, но ее усадили за стол, что находился в той же комнате, на почетное место, подле хозяйки. Стол был накрыт не богато, но было в нем то очарование, которого нет и на самых богатых приемах. Все здесь было сделано самой хозяйкой и для своей семьи. Было сделано с душой и это чувствовалось во всем. Но все равно настойчивый запах цветов, от которого испанке было нехорошо убивал всю прелесть момента.
- Чудесно пахнет, - сказала княгиня, с любопытством рассматривая кусочек свекольного пирога и размышляя, с какой стороны его лучше отломить ложечкой, но, не притрагиваясь к угощению, пока Мария Андреевна не займет свое место. Совсем рядом дымился ароматный чай, приглашая его отведать.

Отчего-то все разом превратилось в пеструю круговерть, а затем кануло в беспросветную пучину. Она не понимала, отчего вдруг лишилась сознания, равно как отчего вдруг ей стал докучать, прежде любимый запах. Что с ней творилось в последние дни, а особенно сегодня испанка решительно не понимала и начала тревожиться.
- Спасибо, уже лучше…  – она непонимающе уставилась на мать Адель, - Я всегда любила лилии, - она виновато опустила взгляд, - право, Мария Андреевна, мне так неловко, что доставила вам столько хлопот, - женщина вздохнула, - даже не знаю, что на меня нашло, - княгиня провела тыльной стороной руки по лбу. «Дева Мария! Что на меня нашло?» – недоумевала она, пытаясь вспомнить, когда в последний раз лишалась чувств и не могла. Обладая от природы худощавым телосложением, ей не приходилось злоупотреблять корсетными ухищрениями и потому даже в душных залах она чувствовала себя сносно. Какое-то отдаленное воспоминание скорее тела, нежели сознания зашевелилось у нее в голове, но сейчас Эмилия отогнала эту мысль прочь, боясь, что она окажется правдой.
- Позовите, пожалуйста, Олесю, - обратилась она к хозяевам скромного, но доброго дома, - пожалуй, мне пора домой. Мне очень не хочется вас стеснять и тем более мне уже лучше, - испанка улыбнулась обеим женщинам, - спасибо вам за заботу. Мы еще с неделю с супругом будем в Москве и если вы выкроите время для нас, - Эмилия уже в красках представила радость Сергея Максимовича от подобного визита, но испанке хотелось отплатить добром за заботу, даже если эти люди ей и не родственники и сейчас ей не было важно их социальное положение, - мы будем рады видеть вас. После этого испанка подробно объяснила, где находится дом князя Елагина, а едва вошла Олеся,  княгиня поднялась с места, готовая прощаться.