День такой ясный и приятный, по логике не должен был принести никаких неприятностей. Но судьба распорядилась иначе. И графа ожидали сегодня одни сюрпризы. Один – утром, в срочном письме из-за границы. Другой чуть позже, и этот должен был окончательно снести голову графу, так как своим масштабом потрясал самые скверные предчувствия  Эдуарда. Но вернёмся к письму. Ему его принесли в кабинет, где он каждое утро решал проблемы связанные с поместье, проверял корреспонденцию. Письмо было тонким, что уже не предвещало ничего хорошего. А лишь мельком глянув на подпись, Эдуард, разорвал обёрточную бумагу и впился глазами в написанный текст.
Уезжая обратно в Россию, он оставил одному верному человеку несколько просьб, а именно следить за некой особой. Эдуард никогда не бросал того в чём он принимал участие. Так и сейчас. Вести приходили раз в полгода. Он спокойно прочитывал их, и сохранял все письма в своём секретном ящике. Это письмо выбивалось из графика, потому и казалось столь опасным. Закончив чтение. Граф вскочил с кресла и начал нервно расхаживать по кабинету.
-Феодосий! – громко позвал он камердинера. Самого верного человека в его окружение, но даже он не знал, что могло бы так встревожить графа. О том, что произошло, там за границами родины он не рассказывал никому. Неизвестно какие чувства останавливали его. Ущемлённая гордость? Стыд? Что-то ещё? Письмо было напрямую связанно со столь неприятными событиями того далекого времени. Старик- камердинер чинно вошёл в кабинет, но увидав мечущегося графа тот час обеспокоено стал потирать руки и оглядывать мастера.
-Пошли..нет, Петьку пошли, ах нет, не надо. Иди, иди – граф попеременно взмахивал руками и говорил что-то непонятное. Фед ещё немного постоял на пороге, но увидав безумный взгляд графа направленный на себя, поспешил скрыться, но далеко от двери он не ушёл, а стал ждать и слушать. Граф ещё некоторое время походив по кабинету снова сел в кресло. На лицо его набежала туча, он хмурился и что-то мысленно напряжённо решал. Через несколько минут гробового молчания, он выдохнул и успокоился. Встал, изрядно помятое письмо уложил в ящик, к другим. Негромко позвал Феодоися, зная. что тот притаился за дверью, когда камердинер вернулся, он отдал ему несколько указаний, Фед немало был удивлён ими, но послушно кивал.
-И ещё, Фед, приготовь, дрожки, я еду к княжне Нелидовой. Ни один мускул лица, ни даже выражение глаза графа не выдавало в нём прошлой бурной возбуждённости. Заперев кабинет, он оделся и отправился в путь. Княжна была предупреждена запиской ещё со вчерашнего вечера, граф был должен завести ей письмо от их общих знакомых из Москвы, он и так слишком долго откладывал этот визит. Сегодня же было намерен наконец избавиться от груза ответственности. Лучше бы он и сегодня поленился.
И вот он уже идёт по гулким залам Зимнего, прекрасно зная в какой именно части проживает Варвара, с ней он был знаком, но близких отношения они не завязали, возможно из-за холодности княжны, или наоборот из-за отстраненности графа. Но при этом были милы и честны друг с другом.
Дойдя наконец до части княжны, и получив подтверждение от служки, что хозяйка на месте, граф бепрепятсвенно вошёл внутрь, надеясь что его ожидают.
-Княжна, добрый день, прошу прощения за задержку – начал граф приветственную речь входя в гостиную, но его вежливые объяснения так и замерли на губах, так как само сознание графа было поражено увиденным. Нет с княжной всё было в порядке, она восседала на излюблено месте, немного правда изумлённо поглядывая на вошёдшего дворянина. Поразила его другая личность, присутствующая здесь же в зале и преспокойно попивающая чаёк (граф был замечательно осведомлён о пристрастиях княжны Нелидовой к оригинальному чаю), которую он тот час узнал, лишь она начала оборачиваться на шум. Эдуард продал бы душу дьяволу, только за то что бы вернуть своему лицо прежнее невозмутимое выражение. Но по лицу уже скользили разные эмоции. Удивление, ужас, боль, стыд, ненависть… Ему хотелось немедленно схватить девушку и увести её туда, кто никто никогда о ней не узнает. Стоит наверно пояснить что, почему так реагирует граф? Девушка, что сидела с графиней была слишком близко знакома графу, именно она и была причиной его гонки по Европе, его столь задумчивого состояния по первому возвращению. Она до сих пор занимала ни мало место в мыслях графа. Сегодняшнее письмо было получено, что бы уведомить графа о её приезде в Россию. И живая встреча с ней. Ночной кошмар графа Шереметева.
Прошло несколько секунд тягостного молчания. Лицо графа, чуть покрасневшее от переизбытка чувств, сжатые кулак и тихий выдох, для успокоения. Постепенно он смог заставить себя прийти в норму, но слишком поздно, и княжна и Эмилия должны были заметить его эмоциональную неуравновешенность. Он молча прошёл к княжне, и поцеловав её руку, отдал ей письмо. На испанскую гостью он старался не смотреть.

«любовь, даже больше чем любовь» при этих словах Варвары, сердце Эмили пропустило пару ударов. «Да как.. как он мог?... Любовь» Голова испанки была словно в тумане и весь оставшийся рассказ она слышала, будто через толстые стенки кокона. Когда до нее донеслись слова княжны: «женат-то не был» - Эмилия чуть не выпустила чашку из рук и невидящим взором уставилась на что-то, явно находящееся позади Варвары. Все так же словно сквозь сон, донна Монтеррей  слышала, как госпоже Нелидовой что-то принесли. Эмилия не видела лица Варвары в данный момент и посему даже и не могла предугадать, куда в следующий момент свернет тропа ее судьбы. «Не женат… конечно, зачем ему афишировать сей мезальянс? Он, сам граф Шереметев! И вдруг тут какая-то сумасшедшая…» Несмотря на не на что она до сих пор носила обручальное кольцо, подаренное ей некогда графом. Она никогда его не снимала, даже в первые дни ее пребывания в лечебнице, когда она была особенно зла на него. И тогда, когда она поняла, что все уже кончено, что ничего не вернуть, она продолжала его носить, как память. Память о любимом человеке, который подарил ей несколько дней безоблачного счастья. Но в этот момент она старалась не вспоминать о всем плохом, что он ей причинил. У нее не было желания мстить, ей просто хотелось с ним встретиться и посмотреть ему в глаза, и увидеть в них хотя бы капельку раскаяния.
Ее внимание привлекло легкое поскрипывание, отворяемой двери и Эмилия подняла глаза. На пороге комнаты стоял граф Шереметев собственной персоной. Голова испанки закружилась и предметы перед глазами начали терять четкое очертание, ей казалось, что это сон, что она сейчас откроет глаза и все будет по-прежнему: Варенька, чай, блинчики, дворец…  Стоит ли говорить, что  Монтеррей не слышала ни приветственных слов Эдуарда, ни представления ее Варвары? Во тон приблизился к ним и что-то передал ее собеседнице. Эмилия старалась на него не смотреть.
Обхватив голову руками она закрыла глаза. «Нет. Этого не может быть! Откуда?! Ну, зачем?!» - лихорадочно проносились в ее голове мысли. Эмилия не замечала, что если в начале, от нервного напряжения, у нее тряслись руки, то сейчас уже все тело ее мелко дрожало. «Нет.. Эмми, ты не позволишь ему еще раз упечь себя в лечебницу. Нет, нет, только не это» - пыталась успокоить себя испанка, которую все еще трясло от тяжелых воспоминаний и сильных эмоций, - «Раз,  два, три…»
Эмилия отняла руки от головы и аккуратно устроила их у себя на коленях. После чего попыталась возобновить разговор с Варварой, стараясь не смотреть на мужа:
- А..а.. В-в-всетакки ввверно ггговоррят, - срывающимся голосом произнесла Эмилия и тут же испугалась, но помолчав секунду, продолжила уже более уверено и даже попыталась улыбнуться, - ччто мысль ммматериальна.
Затем она все таки пересилила себя и обратилась к графу, стараясь смотреть сквозь него:
-А вы как считаете, граф? – Эмилия стиснула руки на коленях и поспешила отвести взгляд от Эдуарда. Сколько раз она представляла этот момент и вот он настал. И она не знала как поступить и что сказать. Мысли в ее голове проносились вихрем не оставляя ни одной уместной строчки. Удивительно. Она поражалась самой себе. Она столько лет мечтала с ним встретится и теперь даже не могла на него смотреть. Внутри нее боролись противоречивые чувства. В этот момент она была готова и разрыдаться, и запустить в графа чем-нибудь тяжелым, и просто накинуться на него с кулаками, чтобы сделать ему больно физически, хотя эта боль не смогла бы сравниться с той душевной болью, которая была в ней на протяжении долгих лет. Любое действие, любая фраза с его стороны могла привести к абсолютно непредсказуемым последствиям.

Отредактировано Эмилия Исабель Монтеррей (2012-05-02 01:24:38)

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои -
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи,-
Любуйся ими - и молчи.

«Uno, dos, tres .. Inhale - Exhale ..» - повторяла она про себя, стараясь не смотреть ни на кого. Единственное,  что ей было необходимо в эту минуту, это окончательно прийти в себя. Если внешне она казалась уже вполне невозмутимой, то ее голос и румянец выдавал ее с головой. Но в такой обстановке, где каждый звук его голоса отдавался в мозгу тяжелым ударом – это было крайне трудно. Эмилия чувствовала себя маленькой крутящейся монеткой, по которой молот судьбы то и дело ударяет, то попадая, то нет. Прокручивая в голове, последние годы, Монтеррей сделала вывод, что с каждым годом, он попадал по ней все чаще.
-Благодарю, с баронессой, я уже иметь честь познакомиться в одно из своих посещений Испании. - он повернулся к Эмилии и смог наконец посмотреть ей  в глаза. Этот взгляд прожег женщину до такой степени, что она физически почувствовала невидимую нить мгновенно протянувшуюся между ними и исчезнувшую как только зрительный контакт прервался. Глаза – зеркало души, кажется, так говорят русские. Эти глаза. Эти прекрасные черные глаза, в которые она когда-то влюбилась без памяти. Этот омут черных глаз, который пленил ее много лет назад, отказывался отпускать до сих пор. «Эми, успокойся, не нужно показывать ему, что чувства еще остались» Она сделала глубокий вдох и, желая соблюсти правила приличия, подала руку графу для приветствия. Как только он коснулся ее руки, по ее венам пробежался электрический ток и первым желанием возникшем в ее голове, было отнять руку как можно скорее, однако ей все же удалось снова овладеть собой:
- Я очень рада снова Вас увидеть, граф. Я вижу, вы тоже рады этой встрече? – с сарказмом произнесла она. - Сколько лет, сколько зим? Кажется, так говорят у вас? – по ее лицу скользнула ехидная ухмылка.  От нее не ускользнул тот факт, что обручальное кольцо, на ее худеньком пальчике не было не замечено, и она довольно улыбнулась графу, вкладывая в эту улыбку все, что было в этот момент на душе: и горечь обиды, и радость от встречи, и чувство некого превосходства, и много всего другого.
-Es definitivamente demasiado.* - по его губам скользнула злая улыбка. Я ещё ни разу не встречал подтверждение "материальности мысли", рад, что вы получили такое удовольствие
- Y todavía puede quitar? – прошипела в ответ уже пришедшая в себя Эмилия. - Значит, Вам не повезло, любезный граф, - она коварно улыбнулась. – Я как раз говорила Вареньке,что непрочь была бы вновь встретиться со старым другом, с которым так нелепо развела нас судьба, - наигранно произнесла она, выделяя с особой едкостью фразу «старый друг», - И вот Вы здесь. Чем не доказательство? – она ухмыльнулась и, вскинув бровь, вопросительно посмотрела на мужа. «Вместо того, чтобы бежать от человека, который нам причиняет боль, мы стараемся быть ближе к нему» - подумала она стараясь не терять невозмутимого выражения лица. Ей не хотелось устраивать скандал прямо здесь во Дворце. Желание насолить мужу боролось в ней с еще не исчезнувшими чувствами. Однако желание съязвить, уколоть, сделать ему больно, ни на секунду не покидало ее.
- Граф,  может вы все-таки скажете, что тогда произошло? – улыбнулась она, - Но если вы стесняетесь сказать это сейчас, можете прислать мне все это в письменной форме. Только прошу Вас писать непосредственно мне, а не как тогда.  – едко добавила она и усмехнулась. 

*раз, два, три… вдох-выдох
**может еще и это отнимите?

Отредактировано Эмилия Исабель Монтеррей (2012-05-09 21:56:50)

Граф был всё же немного смущён обстоятельствами встречи. Обсуждать его частную жизнь в присутствии даже близкой знакомой, казалось ему совершенно немыслимым. Хоть княжна Нелидова вовсю делала вид, что не слышит и не видит присутствующих.
Едкие замечание его супруги сыпались градом, они в коей то мере стоили друг друга. Как говорят, "муж и жена - одна сатана". Оба делали безразличные лица скрывая истинные эмоции под светской невозмутимость. А что было внутри? У каждого бушевала буря.
-Некоторым женщинам всегда требуется свидетели при деликатной беседе, а я всё же считаю, что, то, что объединяло нас в прошлом можно назвать деликатным? - с довольно равнодушным видом произнёс граф. Или вы уже сообщили своей новой знакомой в каком месте провели пару лет, и по какой причине вы там были? -одна бровь взметнулась вверх и тяжёлый взгляд на Эмилию. Я всё же предпочитаю обсудить это без свидетелей, если вы позволите, он учтиво склонил голову. И я готов объяснить вам всё даже не в письменным виде... Как помниться мне, тогда любое письмо от меня вы рвали на части. Вы видно это позабыли -  с благодушной улыбкой закончил он.
-Княжна, - он обернулся к Варваре, позвольте откланяться, приношу свои извинения за столь краткий визит, надеюсь видеть вас у себя в любое для вас удобное время.
-Баронесса, я так же рад буду видеть и вас у себя, если конечно появиться такое желание - он всё улыбался, но прожигал взглядом Эмилию. Наше объяснения может подождать ещё пару лет, если не десятков. Внутри всё рвало и метало, да как она смела, приехать в Петербург, в его страну, после всего того, что случилось, и ещё пытаться как то словить графа, выставить его подлецом. Да ко всему прочему при свидетелях! Этого уже граф снести не мог. Желание схватить супругу за руки и силой вытащить куда-нибудь подальше от зимнего дворца еле сдерживалось в нём. Но последние капли самоконтроля спасли, пока. Он не мог дать гарантии, что оставшись с ней наедине, не даст волю чувствам, и не наделает глупостей.
Он поклонился княжне и с видом озабоченным, как все петербуржцы направилась к выходу.

Эмилия преградила ему путь, это было ожидаемо, точнее он ожидал этого где-то  в глубине души, но всё же слегка удивился. Но она была права, затягивать этот разговор на неизвестное время было бессмысленно и более того болезненно. Расставить все точки над "и", требовалось сейчас.
Керолайн сейчас как раз гуляет с дочкой и нам никто не помешает.
-Вы привезли с собой группу поддержки? - он изогнул одну бровь, вы основательно подготовились - он усмехнулся. Что ж, если вы настаиваете, баронесса, я не против совершить прогулку и продолжить нашу премилую беседу, правда не уверен, что улица лучшее для этого место. Поэтому, вы могли бы подобрать вашу защитницу от, как вы меня назвали, синей бороды, он позволил себе улыбнуться, и проследовать в мой особняк, где никто не помешает вам вылить на меня ушат грязи о моей нечестности и даже злоупотребить вашей принадлежностью к женскому полу и запустить в меня чем-нибудь тяжёлым. Теперь сладкая улыбка не сходила с его лица. Надеюсь лишь, что мой дом не покажется вам крепостью врага или недостойным вас, он патетически взмахнул рукой, явно издеваясь на Эмилией.
-Моя карета будет ждать вас у выхода и отвезёт вас куда вы скажете, - он почтительно поклонился Эмилии. -Княжна, - он обернулся к Варваре, приношу свои глубочайшее извинения за столь неподобающую сцену, здесь - он поклонился и ей. Надеюсь вы сможете меня простить.
Ещё раз остро взглянув на Эмилию, он обошёл её стороной и вышел из покоев княжны.
Коридор дворца казался ему бесконечным. Он то сжимал, то разжимал кулак, ни один мускул его лица не дрогнул, но внутри творилась истинная буря, способная сокрушать города и даже страны. Он был взбешён, растерян, ему хотелось найти чисто физический выход его гнева, но он был графом Шереметевым, а мужчины их рода никогда не опускались до внешнего проявления эмоций. Он покинул дворец, отдал указания служке на дрожках и твёрдой походкой направился по Невскому, ему требовался свежий воздух. Если Эмилия всё же приедет, а он был уверен в этом, не зная почему, скорее всего, разумом, отринув обиды, он понимал что и она обижена, что и ей больно, что она хочет разобраться во всём, но разум слишком тихо шептал ему, сердце кричало громко и оно не давало оправданий поступкам Эмилии в прошлом.
Порыв ветра кинул пригоршню снега в лицо графу. Это немного отрезвило его.

«О Боги! Как он изменился за эти годы! Где тот милый молодой человек с горящим взором, который пленил меня одной своей улыбкой?» - недоумевала Эмилия, ошарашено глядя на своего супруга. «Когда успел появиться этот едкий, жестокий человек, мнящий себя властителем положения?» Монтеррей бросила очередной злобный на супруга и тут же встретилась с ним взглядом. «Engañar, кого ты пытаешься обмануть? Кому говоришь, что ты его ненавидишь? Ведь ты же прекрасно знаешь, что все иначе..»
-Вы привезли с собой группу поддержки? вы основательно подготовились - он усмехнулся и продолжил, - Что ж, если вы настаиваете, баронесса, я не против совершить прогулку и продолжить нашу премилую беседу, правда не уверен, что улица лучшее для этого место. Поэтому, вы могли бы подобрать вашу защитницу от, как вы меня назвали, синей бороды, он позволил себе улыбнуться, и проследовать в мой особняк, где никто не помешает вам вылить на меня ушат грязи о моей нечестности и даже злоупотребить вашей принадлежностью к женскому полу и запустить в меня чем-нибудь тяжёлым. Теперь сладкая улыбка не сходила с его лица. Удивительно, но сейчас она была даже рада такому выпаду со стороны, некогда обожаемого, супруга. Этот холодный тон ,сменяющийся насмешливостью вернул ее с небес на бренную землю, и выражение ее лица, тут же стало холодным и безразличным, под стать собеседнику. Знал бы он, каких трудов ей это стоило. 
-О! Дорогой Эдурад! Вы боитесь, что свет увидит Ваше истинное обличие? – Эмилия усмехнулась и покачала головой. Монтеррей слушала себя и не верила своим ушам. Откуда в ней столько яда? Но оступать от намеченной роли она не собиралась. Коварно улыбнувшись, испанка смахнула невидимую пылинку и произнесла спокойным тоном по-испански, как и предыдущую свою речь:
-Ну почему же, мой дорогой, Вы так считаете? Хочу довести до Вашего сведения, что поездка в Россию была ее идеей. И, если я ввела Вас в заблуждение,- Эмилия пожала плечами, - то покорно прошу меня извинить. Я приехала не ради Вас. Но раз уж мы встретились, то я желаю расставить все точки над i. Она сложила руки на груди и, наклонив немного голову на бок, растянулась в ухмылке.
-Врага? Вы шутите, милорд. Какой Вы мне враг? Это же смешно. Я Вас презираю, – скривила она губы в презрительной усмешке. Верно, говорят, муж и жена – одна сатана. И относительно этих двоих сея, русская поговорка работала. Эмилия и Эдуард явно стоили друг друга. Разыграв новую партию, никто не хотел уступать.
-Моя карета будет ждать вас у выхода и отвезёт вас куда вы скажете, - он почтительно поклонился Эмилии. Монтеррей же сделав книксен улыбнулась, явно издеваясь над супругом:
-Благодарю, господин Шереметьев, за столь благородный поступок в отношении скромной гостьи столицы. Можете не сомневаться, я воспользуюсь Вашим приглашением. Еще одна едкая улыбка, еще один насмешливый взгляд. А тем временем Эдуард извиняется перед хозяйкой. «Как же ужасно все вышло, - досадовала Эмилия, - Надеюсь, Варенька не понимает по-испански, иначе я сгорю от стыда. Но тон, движения, взгляды.. этого не скрыть»
-До скорой встречи, Ваше сиятельство.
«Ваше сиятельство» предпочло бросить на нее еще один взгляд и обойдя испанку стороной, выйти из покоев. Как только дверь закрылась, женщина тяжело выдохнула. Она почувствовала ,что вместе с дверным хлопком, улетучилась вся ее храбрость и уверенность в себе. Она вновь стала той Эми, которая не может сдержать слез, лишь при упоминании о муже. "Нет. Так нельзя" - сказала она себе.
- Дааа, я догадывалась, что Вы с графом знакомы. - вздыхая проговорила Варя.
-Боже мой! – затараторила она уже по-русски,- Если можете, простите меня! – Эмилия кинулась к Варваре и взяла ее за руки.
Мне очень стыдно, что Вы стали невольной свидетельницей, столь постыдной сцены. На глазах женщины выступили слезы и она, выпустив из своих рук, руки Нелидовой, присела рядом, скрыв лицо в руках. Она не видела, что Варвара успела отойти и налить коньяка, Эмилия все продолжала говорить:
-Ужасно, ужасно, ужасно! – замотала она головой, - Вы, наверное, теперь будете считать меня самой гнусной и бессердечной особой? Она отняла руки от лица и посмотрела на Варвару покрасневшими от слез глазами.
-выпить коньяка, это очень-очень крепкий напиток, поэтому Вам я предлагаю совсем чуть-чуть, для того, чтобы Вы пришли в чувство и успокоились, думаю, что на данный момент Вам это просто необходимо.
Произнесла женщина.
Эмилия немного поколебавшись, взяла из рук хозяйки стопку и сделала малюсенький глоток.
-Вы правы. Мы с графом знакомы. Даже более чем. Восемь лет назад, в Испании, я приняла православие и сочеталась с ним законным браком. – женщина внезапно замолчала и закрыла глаза, - это все кара, это кара… - чуть слышно произнесла она и сквозь сомкнутые веки, снова потекли крупные капли слез. Тяжело сглотнув, она снова открыла глаза и жестом показав Варваре, чтобы та ее не перебивала, сделала еще один маленький глоток из стопки. – раз уж так получилось, что Вы стали невольной свидетельницой нашего скандала, то я Вам все расскажу. Я уверена, что все это останется между нами. Вы не из тех людей, что хранят тайны целыми группами, - женщина улыбнулась сквозь слезы, - Не смотря на то, как поступил со мной граф, я не хочу чернить его репутацию и портить ему жизнь, – она замолчала, собираясь с силами, - Как я уже сказала, восемь лет назад мы стали законными супругами, но счастье наше продолжалось не долго. Что тогда случилось, и почему он стал так себя вести, я не знаю. Возможно, и я в этом виновата. В общем в итоге, после года совместной жизни я оказалась в лечебнице с нервным срывом, а муж мой испарился. С тех пор и до сего дня я его не видела. Вот собственно и все, – она сделала еще один глоток, допивая коньяк, - Благодарю за заботу, любезная Варвара. Боюсь, после сегодняшнего случая Вы меня возненавидите, – Эмилия грустно улыбнулась и достала платок, - Где у Вас можно привести себя в порядок? Я не могу явиться к графу в зареванном виде. Эмилия находилась в смятении. Ей было непривычно открывать всю подноготную перед малознакомым человеком, но все же чутье ей подсказывало, что Нелидова умеет хранить тайны, и ей можно доверять. А. собственно, у Эмили и не было особо большого выбора. Ей оставалось одно – прояснить ситуацию. «Уж лучше правда из моих уст, нежели домыслы из чужих, - подумала она, - хотя Варвара бы и не стала никому говорить об увиденном. Я в этом уверена»

Отредактировано Эмилия Исабель Монтеррей (2012-06-13 02:06:28)

«Дура, дура, дура! – ругала себя Эмилия, - поему ты не можешь держать себя в руках? И какое тебе до него дело через восемь лет?» Она снова начала себя обманывать. Конечно же, ей было до него дело, иначе она бы не хранила его письма, не носила обручальное кольцо и, конечно же, не приехала в Россию.
-Вы, правда, так считаете? – женщина подняла на собеседницу заплаканные глаза. Варвара взяла ее за руку. Прикосновение теплой и мягкой руки, прожгло Эмилию словно раскаленным железом. Для нее это было неожиданно. Очень неожиданно. Невольно шмыгнув носом, испанка виновато уставилась на Нелидову.
-Нет, нет. Не судите его строго! – замотала головой женщина, - его тоже можно понять. Ведь как известно в конфликте двух сторон не может быть виноват только один. Она пожала плечами и продолжила, - Я все же надеюсь мы расставим все точки над i и наконец поймем друг друга. У меня нет желания враждовать с ним и делать ему гадости, - закончила она отсутствующим тоном. За окном слышался какой-то шум. Женщина синхронно с Варварой повернула голову в строну окна и невольно улыбнулась сквозь слезы.
- Пойдёмте, Вам необходимо умыться и привести себя в порядок, негоже и в правду явиться в таком виде перед графом. Вы должны сиять, улыбаться, этим, поверьте, Вы сделаете намного больнее.  Когда мужчина видит, что у брошенной им женщине всё прекрасно и она благоухает и счастлива внешне, его начинает скрести ревность в глубине души.
- Вы правы, Варвара,- улыбнулась женщина и вытерла слезы, - я так и сделаю. Пусть покусает локти себе, - закончила она, гордо вскинув голову.
Госпожа Нелидова повела ее к стене, где при более детальном рассмотрении, можно было заметить дверь, совершенно не заметную при беглом осмотре. 
- Прошу. Я Вас здесь оставлю, моя комната полностью в Вашем распоряжением, - сказала она и тихонько прикрыла за собой дверь, оставив испанку наедине с собой.
-Как мне ее отблагодарить? – воскликнула она. Атмосфера, царившая в комнате, навевала спокойствие. Нежно зеленые тона были очень милы глазу Эмили. Подойдя к зеркалу Монтеррей отшатнулась. Оттуда на нее смотрела старуха с зареванным лицом. «Нет, Эми, так нельзя. – сказала она себе, - если так будет продолжаться, ты всех распугаешь»
***
На «восстановление» у Эмилии ушло порядка получаса. Легким, грацизным движением руки, Эмилия подправила прическу. Казалось, она сейчас выглядела, даже лучше, чем с утра. Ее глаза горели. Горели надеждой и идеей. Монтеррей мысленно не переставала благодарить Варвару. Ведь именно благодаря ей она обрела надежду.
Выйдя из комнаты, женщина прикрыла дверь и тут же обратилась к Варваре:
- Я Ваша должница. Вы моя спасительница, – произнесла она и подошла к собеседнице, - Мне пора идти. Когда-нибудь, все же надо расставить все на свои места, - улыбнулась Эмилия, - я не скажу Вам «Прощайте», а скажу «До свидания»., поскольку очень надеюсь Вас всоре увидеть. Кстати, Вы будете на <..название театральной постановки пока не придумала. Позже добавлю..> на следующей неделе? Я слышала, что это одна из лучших постанвок.
прошу прощения за такой ужасный пост. вдохновение покинуло меня бесспросу(

Отредактировано Эмилия Исабель Монтеррей (2012-06-19 02:25:10)