Ни Денис, ни его семья никогда не относились с презрением к своим слугам, а напротив, они их уважали, ибо, как однажды сказала матушка, отчитывающая Лизу, которая, не подумав, сказала сыну их горничной, о его зависимом положении: «Мы бы погрязли в хаосе, если бы не наши крепостные» И вправду, сложно представить, как бы маленькая горстка людей (из которых большинство женщины) справлялась со всеми обязанностями большого поместья. Бутурлин помнил слова отца, о том, что о человеке нужно судить не происхождению, а по его заслугам. Он знал, что говорил, ведь в Отечественной войне, участником которой он являлся, простые мужики сражались на равнее с дворянами и порой проявляли чудеса мужества и благородства, кои не всегда доступны некоторым представителям дворянства. Да и сам Денис ни один год отслужил бок о бок с казаками. Соседи всегда посмеивались над чудаками из Двугорского, но Бутурлины неизменно отвечали с улыбкой давали понять, мол, крестьяне наши, как хотим, так и обращаемся с ними. Наблюдая за личиком Насти, Денис смекнул, что несколько смущает девочку своим обращением к ним, и пообещал себе больше не «выкать». Он знал, что Вяземские не разделяют их взглядов на крестьянство.
- Тот-то? – улыбнулся Денис, - тот нет. Препротивнейший надо сказать. Он радовался, что Настя больше не шарахается от него, как от чумного. «Неужели Гигорий Петроич настолько суров? С нами он всегда добр, практически так же, как и был папа» вспомнив отца, душе Дениса зародилась грусть. Ему всегда не хватало отца, который ушел, в лучший мир, как раз в то время, когда его сыну требовался взрослый наставник. Больше всего на свете он любил отца, он был для него своего рода кумиром и идеалом, к которому стремился юный граф. Несмотря на то, что с момента его смерти прошло почти десять лет, воспоминание о нем, было болезненно для каждого члена их семьи. Поймав себя на мысли, что начал хмуриться, Дениска улыбнулся, - надеюсь Ольга Федоровна не ругалась за то, - он сделал паузу, думая как назвать то ,что случилось на балу, - недоразумение? – спросил он, с интересом посмотрев на Настеньку.
Наконец-то они добрались до гостиной. Практически без происшествий. «Практически», если не считать любопытного личика, то и дело высовывающегося из двери, за которой была кухня и не двсмысленно хихикавшего, что чуть-ли не заставило Дениса покраснеть.
- А если вы Андрея Григорьевича давно знаете, то как так получилось, что я вас ни разу не видела? – она сделала небольшую паузу, словно что-то обдумывая, - То есть почему вы тогда сюда не приходили?... И Ольга Фёдоровна вас не знала... Ох...
- Очень просто, я приехал два дня назад, - Денис улыбнулся ей и помог присесть на диван, - так удобно? – «Опять ты за свое!» - ругался на себя он, - Я служил далеко-далеко от Петербурга и виделся с Вяземскими лишь во время моих отпусков, которые я, чаще всего проводил у нас в поместье. Ему вспомнились их веселые зимние вечера, Элен… Зная, что сейчас его лицо выдаст все эмоции, которые были у него на душе, Бутурлин развернулся и подошел к двери ,чтобы взять поднос, после чего вернулся снова к Насте. Сев на диван, он взял со столика, на который уже успел поставить поднос, чашку чая.
- Не предлагаю, - усмехнулся он, после чего сделав глоток продолжил, - не думаю, что Ольге Федоровне или Григорию Петровичу это придется по душе. Когда зашел разговор о докторе, девочка так удивилась, что Денис снова начал ругать себя за несообразительность.
- Да что вы доктора! Рана-то пустяковая... наверное - девочка улыбнулась, - Вы и на знатного человека похожи, и с Андреем Григорьевичем давно знакомы, а будто никогда крепостных крестьян не видели... У вас дома будто слуг нет!...
Услышав последнюю фразу, Денис, поспешно глотнув чай, рассмеялся:
- А крепостные, что не люди? – сделав еще один глоток, уже порядком остывшего чая, граф продолжил – не мы выбираем в какой семье нам родиться. Искоса поглядывая на Настю, Денис радовался в душе, что она повеселела. «Вот так то лучше»
- Нас, ну слуг, обычно Ольга Фёдоровна лечит...
- Ольга Федоровна? Тогда я спокоен. Я мало с ней знаком, но она производит впечатление доброй женщины.
Допив чай, поручик вернул чашку на поднос.
- И вы извините меня, что я сбежала от вас на балу... Меня узнать могли... - девочка виновато улыбнулась, - да я и танцевать толком не умею... Только вальс чуть-чуть...
- Не стоит, - добро улыбнулся он, - я это понял, как только увидел вас в дверях с этим подносом.
В дверях появилась та самая востроглазая девчонка (Анюта), что недавно хихикала им вслед. На вид она была несколько старше Насти.
- Прошу прощения, барин, - явно сдерживая смех, сказала она, затем со всей серьезностью обратилась к Насте, - тебя Иван зовет. Нужно что-то сделать в восточной гостевой. Ну да он сам объяснит. .
- Куда ж она пойдет? – удивленно произнес Денис, - она же на ногу наступить не может!
Отредактировано Денис Бутурлин (2012-11-25 22:06:53)