В Большом Царскосельском дворце сохранились прекрасные образцы кфельных печей середины XVIII века (в Картинном зале, Малой белой столовой и др.), которые продолжали свою службу и в середине 19 в.. В парадных помещениях, печи в дворцах старались замаскировать в полукруглых нишах. С конца XVIII века появляются первые сведения о железных печах в С.-Петербурге.
Во дворцах и особняках традиционные печи обычно всегда сочетались с каминами, дополняя друг друга. «Камин в Петербурге никогда не лишнее», — писал А. С. Пушкин, неоднократно возвращаясь к образу любимого «камелька» во многих своих произведениях".
Камины были во всех дворцах в Петербурге и его пригородах. К XVIII веку относятся камины в опочивальне Большого Екатерининского дворца. Камин с зеркалом в Туалетной (Уборной) комнате великого князя Александра Николаевича, служившей ему одновременно и спальней, изображен на акварели Э.Л. Гау 1850 года.
В 1843 г. при ремонтно-восстановительных работах во дворце в Портретном зале, Биллиардной и в Зале с горкой сломали старые печи. Вместо них были установлены камины, купленные у купца Дельнеро.
Раскрывая «загадки старых дымоходов» Зимнего дворца П.Г. Крутиков и Н.А. Принцев пишут: «Для поддержания в помещениях более или менее постоянной температуры печи приходилось топить два раза в сутки, да и то перепад температур достигал иногда 10°С. Камины давали тепло только в то время, когда в них горел огонь. Даже в дворцовых спальнях температура зимой, вероятно, не достигала +10°С. Поэтому перед тем, как ложиться спать, приходилось специально подогревать постели, закладывая под одеяла закрытые жаровни-сковородки с раскаленными углями внутри. В больших помещениях было, как правило, еще холоднее (до 10-12°С). Их интенсивно топили только при подготовке к торжественным приемам и праздникам. В эти дни дополнительное тепло исходило от сотен свечей и, конечно, самих участников торжеств».
Дрова всегда были дороги в С.-Петербурге. К концу XVIII века, когда окрестные леса изрядно поредели, отопительная проблема для С.-Петербурга стала более острой. В императорских и великокняжеских дворцах, как и в домах рядовых петербуржцев, прожорливые печи требовали большого количества дров. Поэтому ежегодно сотни различных барж, судов и плотов направлялись к столице по всем водным артериям.
Ответственным за заготовку и распределение дров в эпоху Николая I был специальный чиновник - «комиссар по дровяной должности» (в Зимнем дворце, но, вероятно, также обстояло дело и во дворцах Царского Села). На поставку различных дров, (береза, береза с примесью ольхи и осины, горная плашка), также как и других припасов, заключались контракты. Закупались также «уголья сосновые» (древесный уголь). При Александре I, по штатам 1801 г., на заготовку дров, угольев, свеч для всех дворцов придворного ведомства (включая дворцы Царского Села) отпускалось 280 000 рублей, а на их развозку во дворцы -1 500 060.
Во дворцах существовали так называемые «дровотаски». При найме работников для ношения дров были установлены расценки. Дрова носили в специальных корзинах. У каминов и печей дрова складывались в специальные ящики, изготавливающиеся по рисункам архитекторов или художников. Для каминов использовались щипцы с лопатами и другие приспособления. «Дровотаски» были ниже рангом, чем истопники. Истопники иногда могли сделать и неплохую карьеру. Печные вьюшки в дворянском гербе Милютиных напоминали о предке-истопнике при императрице Елизавете Петровне. Истопники числились во всех дворцах, как императорских, так и великокняжеских.
В 1835 г., во время перестройки Приемной Николая I в Александровском дворце были сооружены два мраморных камина мастерской П. Трискорни. Они видны на акварели Э.П. Гау и фотографии начала XX века . Там же в 1837 г., когда Парадная опочивальня Александра I переделывалась А.А. Тоном в Малиновую гостиную Александры Федоровны, у восточной стены установили камин с надкаминным зеркалом из Таврического дворца. Он был облицован египетским порфиром с алебастровыми барельефами. В Зале с горкой был облицованный белым мрамором камин с кариатидами. В западном крыле Александровского дворца подлинным является лишь камин в комнате воспитателя наследника Александра Николаевича полковника К.К. Мердера.
Самым серьезным недостатком печного отопления была весьма высокая пожароопасность. Печи, камины и дымоходы требовали постоянного внимания. 12 мая 1820 г. произошел пожар в Екатерининском дворце. Причиной пожара 17-19 декабря 1837 г., уничтожившего весь Зимний дворец, стал перегрев стен Малого тронного зала, прилегающего к дымоходу очага дворцовой аптеки, расположенной на первом этаже.
Предшественницей знаменитого «амосовского» отопления было «духовое» отопление, которое использовалось, в частности, в «воздушных печах» Н.А. Львова конца XVIII века. Поскольку камины в парадных помещениях играли в основном декоративную роль, в ряде дворцов комнаты императорской семьи оборудуются духовым отоплением. Так было в 1826 г. в Александровском дворце, первоначально рассчитанном на летнее пребывание, где тогда были лишь фаянсовые печи и камины. Но уже в 1842-1843 гг. под парадными залами установили пневматические печи Н.А. Амосова. Как отмечает исследовательница Александровского дворца Г. В. Семенова, тогда же «впервые окна оснастили двойными зимними и летними переплетами, настлали двойные полы».
Амосовское отопление появилось в 30-х гг. XIX века. Впервые оно было применено в здании Института инженеров путей сообщения. В дальнейшем его начали использовать во многих богатых домах Петербурга. До 1846 года изобретатель обладал привилегией на их сооружение, затем амосовское отопление широко распространилось за границей, как «система русского отопления». При восстановлении Зимнего дворца печи стали размещать в подвалах. В стенах здания прокладывались каналы, различавшиеся по своему назначению на жаровые (духовые), вентиляционные, дымовые и запасные. Жаровые каналы предназначались для поступления горячего воздуха в помещения; вентиляционные - для удаления воздуха из помещения; дымовые каналы - удаления дыма из топок амосовских печей, комнатных печей и каминов. Запасные, или резервные каналы закладывались в стенах при постройке здания для последующего их использования.
Как отмечают исследователи инженерных коммуникаций Зимнего дворца П.Г. Крутиков и Н.А. Принцев, каждая печь обслуживала 2-4 жаровых канала, проходящих от подвала до второго или третьего этажа. Подававшийсяснаружи воздух проходил по каналам, сделанным в полу подвалов и подогревался в железных камерах, обдуваемых снаружи горячим дымом. Горячий воздух в силу физических законов поднимался вверх по жаровым каналам. Поступление его в помещения регулировалось специальными устройствами - душниками, установленными в первом этаже на высоте 1,5-1,7 м от пола, а на втором этаже - 0,5-0,7 м от пола. От степени открытия душников зависело количество теплого воздуха, поступавшего в помещения. Горизонтальная транспортировка подогретого воздуха от печей к жаровым каналам осуществлялась в металлических коробах, теплоизолированных снаружи войлоком’. Также, как и в «воздушных печах» Н.А. Львова, пневматической системой отопления Амосова одновременно предусматривалось отопление и вентиляция здания.
Преимущества амосовской системы были очевидны: удаление топок печей от места обогрева, легкость регулирования, тем же самым «дровотаскам» теперь не нужно было появляться во внутренних апартаментах. Однако жители домов и дворцов с амосовским отоплением стали жаловаться на сухость воздуха, который при прохождении через печи нагревался до 80"С. Консультации химиков не дали результата. По их исследованиям изменения состава воздуха не происходило. Эпоха водяного отопления (проекты для Зимнего дворца 1875, 1896, 1912 гг.) была впереди.
