ИМИ ГОРДИТСЯ СТОЛИЦА |
❖ ИСТОРИЯ ❖ ЗАКОНЫ ❖ ЧАВО ❖ РОЛИ |
Петербург. В саду геральдических роз |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Петербург. В саду геральдических роз » Завершенные истории » 5.01. И только истина всегда одна
I. Участники:
Александр Романов, Виктория Елагина, Александр Гессенский
II. Место действия:
Коридоры зимнего дворца
III. Время действия:
5 января, вечер
IV. Краткое описание сюжета (2-3 предложения вполне хватит):
Принц Гессенский встречает цесаревича в компании одной из фрейлин Императрицы. Возмущенный поведением наследника престола, он рассказывает неверному мужу правду о случайном знакомстве Мари и князя Разумовского.
Отредактировано Александр Романов (2013-06-15 12:08:49)
Для мятежного сердца нет ничего страшнее скуки. А если горячую голову ежеминутно наполняют не самые счастливые мысли, то и вовсе можно умереть от безделья. Потратив весь день на муторное занятие – чтение писем от иностранных послов, желающих засвидетельствовать свое почтение будущему государю, и выслушивание просьб от нуждающихся, которые также посылали цесаревичу письма, наполненные самыми искренними уверениями, что только он их последняя надежда, - Александр тоскливо смотрел в окно, наблюдая, как медленно на город опускаются сумерки. Только что, по его же приказу, его кабинет посетила воспитательница маленькой Великой княжны. Справившись о здоровье своей дочки, Саша так и не решился сам пойти и проведать ее, испугавшись, что в детской он может встретиться со своей женой.
Липкое, противное чувство ревности уже несколько недель никак не оставляло Александра. Все кто был более менее близко знаком с цесаревичем всегда отмечали, что наследник обладатель доброго и чуткого сердца. Он был благороден и честен, но, как и все люди, был не лишен пороков. И безрассудство и чрезмерное горячность это неединственное, что можно было поставить в укор будущему Александру II. Ревнивец. Он был способен ревновать всех: младших сестер, друзей и даже свою супругу, которая казалась всем идеалом добродетели и непорочности. Стоило слуха наследника коснуться, казалось бы, совершенно нелепым слухам о Мари и молодом офицере, как Саша тут же преисполнился обидой, чувством, что его жестоко предали.
Это происшествие перевернуло сознание наследника. Теперь даже интрижку с фрейлиной императрицы он воспринимал иначе. Случись это несколькими месяцами раньше, Александр бы не переставал себя винить за то, что так поступил с женщиной, которая окружила его такой искренней любовью и заботой. Но сейчас чувство вины и не думало поселяться в душе будущего правителя. Оскорбленный, обиженный на весь белый свет разом, он чувствовал себя свободным в своем выборе и, сколь ужасно бы это ни звучало, порой получал даже подобие некого наслаждения, когда до него доходили известия, о том, что жена его прибывает в печали и меланхолии. А если сердце начинало болезненно сжиматься и тянуться утешать юную Великую княгиню, он тут же останавливал себя, напоминая, как подло она поступила с ним.
Оставив свой кабинет, Саша медленно зашагал по коридорам Зимнего дворца, слабо представляя себе, куда же именно он направляется. Тоска рассеялась в тот момент, когда, словно видение, перед его глазами мелькнула стройная женская фигурка. Через несколько секунд он узнал в этой фигурке отраду своих последних дней – фрейлину, Викторию Елагину.
Осмотревшись вокруг и убедившись, что более в этом коридоре никого нет, Александр прибавил шаг и догнал Викторию
-Княжна, Вы куда-то спешите? – поймав белокурую девушку за руку, он остановил ее и притянул к себе, его лицо преобразилось: отпечаток тоски и скуки исчез, а на губах заиграла озорная улыбка. – Вы жестоки, Виктория. Я Вас не видел весь день, успел соскучиться, а Вы даже не нашли минутки для меня.
Отредактировано Александр Романов (2013-03-17 12:24:11)
Совесть вещь весьма своеобразная.Она то затаится под сенью мудрых книг на полке, а то выйдет на свет во всей своей красе и напомнит про себя важную. Елагина не могла найти себе места. Вот уже почти месяц она пыталась написать отцу письмецо, где была обязана дать подробный отчет обо всем происходящем у них с сестрой,но...было одно большое жирное веское НО..и имя ему-любовь.
Девушке становилось невыносимо тошно на душе, как только она представляла инструкции папа по дальнейшему обольщению Александра., ведь именно так воспримет отец её отношения с наследником. Ему совершенно не ведомо то чувство, которое овладевает юной княжной, при одном только теплом взгляде Саши.
Вика стала забывчивой и немного резкой, что отметила даже Поля,удивленно пытаясь узнать причину такого настроения сестры. Однако Елагина-старшая решила хоть в чем-то в своей жизни разобраться без посторонних, пусть даже самых близких людей. "Ты уже большая девочка, Тори"-уговаривала себя она, причесываясь перед зеркалом,-нужно собраться и написать папеньки. Ведь можно....от неожиданно пришедшей в голову мысли девушке даже стало немного жарко,-"просто не писать ему всего?!Как же все просто и гениально!Конечно, до него может и дойдут слухи о наших отношениях, у папа везде есть свои люди, однако это будет нескоро и всегда можно отделаться отсутствием времени, да и мало ли причин можно сочинить потом?Главное сейчас он не станет манипулировать, или ещё чего доброго, приезжать сюда!Ура!Я спасена!". Радостно похлопав в ладоши, фрейлина придирчиво оглядела себя в зеркало и осталась весьма довольна собой. "Теперь можно и прогуляться до Поли, а то в последнее время мы как-то редко с ней беседуем."
Проплывая по одному из многочисленных коридоров дворца, Вика не замечала практически ничего вокруг. Мысль о столь простом решении почти всех её проблем, будто подарила ей крылья и теперь княжна парила на них будто ангел.
Неожиданно кто-то схватил юную фрейлину за руку, но Тори даже не успела испугаться как услышала такой знакомы и любимый голос:
-Княжна, Вы куда-то спешите? -Александр притянул её к себе, так близко, что девушка почти начала пьянеть от этой преступной близости-Вы жестоки, Виктория. Я Вас не видел весь день, успел соскучиться, а Вы даже не нашли минутки для меня.
Вика радостно улыбнулась:
-Ах великий вы наш государь, разве могла я, простая фрейлина, отвлекать Вас от важных государственных дел?-девушка озорно улыбнулась, посмотрев на наследника невинными глазами,-вы бы осерчали на меня, что я пришла не в нужный час, а я бы не пережила такого.-проказница лукаво потупила глазки.
-Виктория не лукавьте, - улыбаясь, ответил Саша и наклонился к ушку девушки. – Вам же прекрасно известно, что я никогда не смогу осерчать на Вас. Только не на Вас, - горячо прошептал Александр, а затем поднес ее ручку к своим губам.
-И у меня не может быть дел важнее, чем Вы, Душа моя, - продолжал Саша, с удовольствием рассматривая Викторию. В ее больших голубых глазах с наигранной невинностью смешивались озорство и нежность. Чувствовать ее любовь и теплоту становилось в эти дни жизненно необходимым для наследника. И в тоже время каждый раз, когда он оставался наедине с княжной Елагиной глубоко внутри вновь раздавался голос юной цыганки: «Вижу вокруг тебя обман, да только не тебя обманывают, а ты».
Чем дольше смотрел на Викторию, тем больше убеждался, что права была та дерзкая девчонка. Обманывал он. И не столько даже Мари, сколько самого себя. Не та любовь ему нужна была, которую без остатка дарила ему белокурая красавица.
«От самого себя нигде спасу не найти. И обман твой напрасен» - мысленно повторял Саша слова, которые не так давно сказала ему цыганка. Но заставить себя сделать то, к чему стремилось на самом деле сердце, было пока выше сил. И наследник продолжал убегать от себя и своих мыслей, ища покоях в объятьях одной из сестер Елагиных.
Нежно улыбнувшись Виктории, Саша привлек ее ближе к себе. Не говоря не слова, он наклонился и оставил легкий поцелуй на алых губах. Затем еще один. И еще. С каждым разом поцелуи становились все требовательнее, и он все крепче прижимал стройную фигурку девушки к себе, совершенно не думая о том, что они стоят посреди пустого коридора, где в любой момент может кто-нибудь появиться.
Но что-то все же заставило наследника открыть глаза. Внутреннее чутье подсказывало, что за ним наблюдают. И это было действительно так. Прямо перед собой он увидел застывшего от удивления и негодования принца Гессенского, старшего брата цесаревны.
-Ваше Высочество, - отстраняясь от чувственных женских губ, пробормотал Александр, приветствуя своего родственника. – Не ожидал Вас сегодня увидеть, - уже громче сказал наследник.
Александр Гессенский
Александр медленно шёл по коридору, не решив ещё толком, куда ему хочется отправиться больше: в свои покои или в покои великой княгини. Сестра в последнее время была грустная и молчаливая, и Александр понимал, что это из-за её размолвки с наследником. Принц очень переживал за сестру, хотел было даже попробовать поговорить с зятем, но решил, что тот не поверит ему. О близких, доверительных отношениях брата и сестры было уже известно всему двору. Наследник решит, что он просто хочет её выгородить.
Полумрак дворцовых коридоров кое-где уже начал рассеиваться: расторопные слуги старательно зажигали повсюду свечи. Александру захотелось побыть ещё немного в этом приятном сумраке, и он свернул в один из боковых коридоров, который пока что миновало рвение слуг.
"О черт, я помешал свиданию!" - подумал он с досадой и хотел было поспешно удалиться, потому что страстно целующаяся парочка его явно не заметила. И даже сделал движение повернуться, но что-то его остановило. Понимая, что выглядит невежливым зевакой, Александр тем не менее не мог заставить себя уйти. Мужчина, который сжимал в своих объятиях какую-то фрейлину и с упоением её целовал, был подозрительно похож на цесаревича. Собственно, при более ближайшем рассмотрении - Александр машинально сделал по направлению к ним пару шагов - он и оказался им. Наследником. Супругом Мари.
"Вот, значит, как! - с бешенством подумал принц. - Рассорился с Мари, а сам тут же нашёл себе утешение! Она переживает, а их высочество изволят развлекаться!"
Будь на месте наследника кто угодно другой, принц, ни минуты не мешкая, вызвал бы его на дуэль. Но наследник престола был не совсем обычным человеком. Чувствуя, как постепенно ярость всё же захлёстывает его и из последних сил её сдерживая, Александр словно прирос к месту и в молчании испепелял взглядом бесстыдную парочку.
Видимо, его взгляд не остался незамеченным. Цесаревич поднял голову и увидел его.
- Приветствую, Ваше Высочество! - подчёркнуто, слишком подчёркнуто уважительно проговорил Александр и едва наклонил голову, не отрывая свирепого обвиняющего взгляда от наследника.
"Что, помешал вам развлекаться, Ваше Высочество? Что ж вы мне теперь скажете-то, а?"
- Ваше Высочество. Не ожидал Вас сегодня увидеть.
- Я замечаю, что Вы не ожидали меня видеть, Ваше Высочество. Равно как и вообще кого-нибудь. Вот и я не ожидал Вас сегодня встретить... и лучше бы мне этого вообще не видеть! Вы... да как Вы могли! - голос Александра сорвался на крик.
Только присутствие женщины удержало рвущиеся наружу ядовитые и оскорбительные слова в адрес цесаревича.
"Исчезнуть!Провалится!Растворится! " истерически кричал голос внутри княжны. То, чего она всегда подсознательно боялась больше всего, наконец-то случилось - их с Александром застукали. Да не кто-нибудь, а сам Александр Гессенский, брат Мари. Не сказать, что по дворцу не было слухов об очередном романе наследника, но они все же не были подтверждены явными наблюдениями.
Если бы не выдержка, которую вырабатывали сестры Елагины годами, Тори давно уже залилась краской или упала бы в обморок, чего доброго. Однако, не смотря на бушевавшую внутри бурю эмоций, в основном отрицательного характера, фрейлина выглядела сдержанно,совершенно спокойна, даже слегка холодна.
Переводя взгляд с наследника на брата Мари, Вика старалась понять на сколько сильно разозлился Гессенский, ведь человек с горяча может наговорить и наделать много бед.
- Я замечаю, что Вы не ожидали меня видеть, Ваше Высочество. Равно как и вообще кого-нибудь. Вот и я не ожидал Вас сегодня встретить... и лучше бы мне этого вообще не видеть! Вы... да как Вы могли! - голос Александра сорвался на крик и Тори удивленно подняла на него глаза. Мужчина был в ярости, лицо искажали гримасы ужаса, негодования и презрения. "Конечно, КАК Он мог! Как будто ничего такого раньше за ним не замечалось" снисходительно подумалось княжне.
-Будьте столь благоразумны, не кричите, прошу Вас-как можно проникновеннее произнесла Тори,-на сколько неприятно не была бы Вам эта ситуация, все же, мне кажется не стоит привлекать к ней всеобщее внимание.
Девушка старалась смотреть лишь на Гессенского, пытаясь не обольстить, а лишь воззвать к голосу разума. "Он же должен понимать все тонкости придворного мира, и что из этого может получится."
Все сознание затуманилось от внезапно проснувшегося гнева одновременно и на себя и на принца Гессенского. Цесаревич не мог понять, что ему теперь делать. Вести себя так, будто ничего особенного не случилось? Но проблема была в том, что случилось. Любящий муж, который буквально еще совсем недавно боготворил свою жену, вдруг оказался замеченным с другой. Впервые он стал противен сам себе. Оттого сдерживать гнев было почти невозможным. Но вдруг заговорила Виктория – вот уже кому точно нужно было вести себя иначе. Наследник удивленно посмотрел на фрейлину императрицы, которая, очевидно, решила выступить в роли миротворца.
«Черт возьми, о чем она вообще думает!?» Неужели Виктория решила, что брат Мари, оскорбленный подобным поведением наследника, вдруг прислушается к призывам фрейлины? Фрейлины, с которой цесаревич изменяет его сестре!
Весь мир вокруг него будто начал рушиться. И Александр мысленно проклял тот день, когда Полина Елагина устроила ему первое свидание со своей белокурой сестрицей и когда Виктория рассказала ему о Мари и Разумовском. Если бы не тот день, сейчас бы он не стоял здесь, преисполненный гневом, чувством стыда и желанием провалиться сквозь землю.
-Княжна, Вам лучше уйти, - сдержанно произнес Александр, опережая возможный ответ Гессенского дерзкой фрейлине, а затем сделал несколько шагов в сторону своего шурина, оставляя за спиной девушку. Не замечая Виктории и не зная последовала ли она его словам, Саша прямо посмотрел на брата Великой княгини.
-Вы правы, я не ожидал, что мне придется встретиться здесь с кем-то еще, кроме как с фрейлиной Государыни - наследнику престола вовсе не хотелось оправдываться перед своим родственником, говорить о том, как он виноват перед Мари или что-то в этом роде. Цесаревич избрал иной путь: лучшая защита - это нападение.
-Впрочем, едва ли только мне можно поставить в упрек подобную неосмотрительность, - на его губах появилась совсем несвойственная наследнику холодная презрительная улыбка. – Например, мы можем обвинить в этом же и Вашу сестрицу, допустившую непозволительное поведение с князем Разумовским. Жаль, что Вы не стали свидетелем того случая.
Отредактировано Александр Романов (2013-08-01 22:12:52)
Александр Гессенский
«Как он мог?» - вот тот единственный вопрос, который вертелся сейчас в его голове и сказать, что он был зол на Александра, значило не сказать ничего. Он был в ярости. Принцу Гессенскому, обожавшему свою сестру так, как только мог обожать самый преданный брат было больно видеть своего тезку в объятиях другой. «Умереть от скромности не ее удел», - подумал он, когда Виктория весьма нахально заявила о том, чтобы он не кричал.
- Я прошу вас немедленно покинуть помещение, - твердо, сухо и со стальными нотками в голосе обратился он к княжне, практически вторя увещеваниям зятя. Александр Николаевич, вслед за своими словами, сделал несколько шагов в сторону так, что закрыл Виторию от него и Александр не видел, ушла она или находится все еще здесь. Конечно же, он надеялся, что княжна Елагина удалиться, поскольку у него не было сил находиться с ней в одном помещении. Сандро боялся, что в момент гнева с его уст слетят слова, за которые ему будет стыдно.
-Вы правы, я не ожидал, что мне придется встретиться здесь с кем-то еще, кроме как с фрейлиной Государыни, - прямо смотря на Гессенского заявил Саша без тени раскаяния. От удивления, принц чуть было не раскрыл рот, подумав лишь «Каков!»
- Я уже успел заметить, что данная сцена не предназначалась для чужих глаз, - сухо бросил он в ответ. Александра, конечно же, возмущало не то, что его зятя кто-то мог увидеть с другой, его возмущал и приводил в ярость сам факт того, что эта встреча была. Мария для него всегда была самой лучшей, и он не принимал и не понимал того, что ее можно кем-то вот так просто заменить.
- Впрочем, едва ли только мне можно поставить в упрек подобную неосмотрительность, - на его губах появилась холодная презрительная улыбка. –Например, мы можем обвинить в этом же и Вашу сестрицу, допустившую непозволительное поведение с князем Разумовским. Жаль, что Вы не стали свидетелем того случая. Глаза Сандро округлились, как только его ушей достигли эти ужасные слова.
- Да как вы смеете? – вскипел Александр, - Вы, тот, который обещал перед лицом Господа делить с Марией и радость, и горести… - проговорил он злобным шепотом. В одном Виктория была права. Разносить из сандал по всему дворцу не стоило, - Да как вы смеете даже думать так? Вместо того, чтобы поговорить с супругой и разъяснить ситуацию, вы бежите в объятие этой … - принц Гессенский запнулся, подбирая подходящее слово, - этой женщины! Это недостойно мужчины! - закончил он, бросив на Александра Николаевича взгляд в котором боролись гнев и презрение. Он был там. Он все видел. Конечно, ситуация была двусмысленной. Она была двусмысленной для всех, кто не знал Мари.
- А Вы, поглощенные своим оскорбленным самолюбием, наверное и не заметили, что Ваша супруга повредила ногу, - едко добавил он, - князь Разумовский лишь исполнил то, что должны были сделать Вы, после того как он никого не нашел. Александр посмотрел на цесаревича взглядом, который явно говорил «Я даже знаю где и с кем вы были».
Александр, я не совсем уверена в том, что вы от меня ожидали этого. Если что не так - пишите. Исправлю)
Отредактировано Venatus Magister (2013-08-05 23:59:37)
Вика была бы не Елагиной, если б беспрекословно последовала совету двух столь властных особ. Поэтому фрейлина отошла за ближайшую колонну, заставленную различного рода растениями и осталась слушать дальнейший разговор. Стараясь не дышать, не шуршать платьем и никоим другим образом не выдать своего присутствия, понимая, естественно, что может из всего этого выйти.
Несмотря на разумность действий Александра, Тори было ужасно обидно, её даже несколько оскорбил тон, которым наследник с ней разговаривал, пусть и при весьма пикантных обстоятельствах. "Все-таки он мог быть не таким строгим. прогнали меня как будто я дворовая девка! Ну ничего, голубчики, вы ещё не знаете кто такие Елагины.". Быть может в этот момент в душе девушки играла злость, а может проснулись отцовские гены, но Вике казалось все внутри разжигается как костер, который давно ждал своего часа. Ему хватило одной лишь спички, одной искорки недоверия, ущемления гордости и вшик! Уже вовсю играют язычки пламени.
Да как вы смеете даже думать так? Вместо того, чтобы поговорить с супругой и разъяснить ситуацию, вы бежите в объятие этой … - принц Гессенский запнулся, подбирая подходящее слово, - этой женщины! Это недостойно мужчины!
"Ах он наглец! " возмущалась Тори за колонной. Была бы её воля, она запустила бы ближайший горшок, да потяжелее, в этого блюстителя порядка и чистоты. "Ему видимо только принцесс подавай, а мы так, челядь, люди не достойные его царственного внимания! Ишь каков!".
Тори, как любая уверенная в себе женщина, весьма остро воспринимала любую критику в свой адрес, а уж такие оскорбления и подавно терпеть не собиралась. Девушка сделала себе мысленную заметку, не пропустить удобного случая для пусть мелкой, но все же мести Гессенскому. Чуть поддавшись вперед, но все же оставаясь в надежном укрытие Тори продолжала слушать разговор, который обретал все более причудливые формы.
Отредактировано Виктория Елагина (2013-11-09 10:08:38)
Как все было просто, и как правильно. Он бы сам поступил как князь Разумовский, если бы увидел даму, оказавшуюся в столь затруднительном положении. А тем более Великая княгиня. Как было не помочь ей? «И как можно было усомниться в Мари?» Ведь он никогда не обращал внимания на слухи, понимая, что они – всего лишь жалкое отражение правды, но куда более содержать в себе мерзкую ложь. Слухи тонкой, но прочной паутиной стали окружать его еще с того времени, когда он только стал выходить из детского мальчишеского возраста. Он с нежной привязанностью первой своей юношеской незрелой любви пытался ухаживать за Наташей Бороздиной и совсем не обращал внимания, как все придворные со смехом за этим наблюдают. Он научился пропускать мимо ушей злые насмешки на счет неверности Трубецкой. Когда он был влюблен в Калиновскую, он не слушал о том, как завистники говорят о корысти и честолюбии хитрой полячки, ловко заманившей его в свои сети. А два года назад он с пренебрежительной улыбкой слушал о том, что брак с Гессен-дармштадской принцессой – позор для империи.
Куда же подевались спокойствие и равнодушие в тот момент, когда сказали такую глупость о его жене? Они словно исчезли, и злые слова оставили на сердце шрам. Они посмели покуситься на самое чистое и светлое, что есть в его жизни, и он просто не мог такого выдержать.
Нервным движением пальцев Александр расстегнул верхние пуговицы камзола, но дышать легче не стало. В сознании все перевернулись с ног на голову, и наследник невидящим взглядом смотрел на своего родственника, словно сквозь него. Он вспомнил тот день, когда все началось. Вспомнил коридор, в котором он разговаривал с сестрой Виктории, вспомнил, как не давал ему покоя тот шум за дверью.
Цесаревич резко тряхнул головой и посмотрел на принца Гессенского, который с удивлением наблюдал за своим зятем.
-Сандро, думаю, будет лучше, если все произошедшее останется между нами, - наконец, выдавил из себя Александр, проигнорировав колкие ядовитые замечания о своем оскорбленном самолюбие. Не время было что-то выяснять, кому-то что-то доказывать и оправдываться. Тем более оправдываться. Цесаревич до конца еще не смог во всем разобраться, чтобы найти те слова, которые бы сейчас были уместны. Да и разве существовали такие?
-Достаточно тех слухов, что уже блуждают по дворцу. А с Мари... я сам, позже, - зная, что Гессенский и сам бы не стал рассказывать об увиденном, тем более тревожить этим сердце своей младшей сестры, цесаревич, кивнув принцу, не стал договаривать начатую фразу и быстрыми шагами пошел прочь, оставив Сандро в одиночестве. Принц Гессенский, впрочем, тоже не стал задерживаться: посмотрев вслед удаляющемуся наследнику престола, он тяжело вздохнул и с мрачным лицом направился к покоям сестры, не затем, чтобы рассказать, но затем, чтобы просто быть с ней рядом.
Отредактировано Александр Романов (2013-11-15 13:03:33)
Вы здесь » Петербург. В саду геральдических роз » Завершенные истории » 5.01. И только истина всегда одна
