Я в глазах твоих утону, можно?
Ведь в глазах твоих утонуть - счастье.
Подойду и скажу: "Здравствуй,
Я люблю тебя". Это сложно...
Нет, не сложно, а трудно
Очень трудно любить, веришь?
Жажда справедливости, увы, в очередной раз перевешивала желание сделать пакость ближнему, коим на протяжении многих лет является Константин Васильевич со всем его старшим семейством. И, конечно же, после сегодняшнего спектакля он этого и заслуживает, но… Бутурлин покачал головой, сжав кулаки. Он знал, что рано или поздно расспросы приведут князя к Константину. Несомненно, в парке Варвара Степановна была именно с ним. "Но доказать это может лишь сама Варвара Степановна, подпитав слухи о своей особе, которые дошли даже до меня", - с досадой подумал мужчина, нахмурив лоб и чувствуя, что сыщик из него самый плохой, какого только можно найти, ибо в голове наряду с этой яркой версией начали плестись и другие, создавая всё больше и больше вопросов. "А что если это оба раза был Сумароков?", "Нет, граф конечно подлец, но чтобы такое?", "А может Настя обозналась?" - эти и многие другие вопросы роились в голове графа. "Нет уж, пусть этим занимают тем, кому положено", - отрезал мужчина на очередном витке самокопания. Но не только это временно положило конец размышлениям графа. Бутурлин видел как бледна девушка и чувствовал как ей страшно. "Должно быть, всю ночь кошмары снились, а тут я ещё" – сочувственно подумал он. Странное дело, но сейчас ему было все равно, что перед ним просто крепостная. Он видел испуганную девушку и не знал, как ей помочь. И что хуже всего, какое-то непонятное чувство приковывало его взгляд к ней. Она совершенно не походила тех, в чьем кругу он был вынужден вращаться. В том кругу, фальшь ощущалась даже не интуитивно, а вполне физически. А здесь? Настя даже не пыталась ломать комедию, грозя упасть в обморок от мнимого испуга. Она действительно была напугана, но сидела и отвечала на его дурацкие вопросы. Денис усмехнулся, поймав себя на мысли, что сравнивает ее со светскими барышнями. Где это было видано, чтобы дворовые девки при виде мыши в обморок хлопались? Ну поверещат, поверещат и успокоятся, а то еще кому ее и подложат. Они были слишком разными, чтобы сравнивать. Однако поручик всё чаще ловил себя на мысли, что в обществе Насти ему куда приятнее, нежели среди дам его круга. Его руки неловко легли ей на плечи и Настя вздрогнула, отчего Денис тут же пожалел о своём порыве. Его словно током дёрнуло, да напомнило о том, что непозволительно забылся.
- Правильно, - выдохнул граф, так и не сумев взять себя в руки и теперь уже его очередь была вздрагивать, когда девушка щекой коснулась его руки и посмотрела на него. В этих глазах действительно можно утонуть. Раньше Денис не понимал этой метафоры, но теперь же он воочию убеждался, что поэты даже приуменьшили то, что при этом чувствуют. По мнению Дениса этого просто невозможно было передать словами. Да и существовал ли в мире хотя бы один язык, на котором можно было выразить всё то, что он сейчас чувствовал? Денис смотрел на нее и не мог оторвать взгляда, как и тогда на балу, куда эта девочка попала случайно. Бутурлин не слышал, как позади открылась дверь, и продолжал смотреть на девушку как завороженный. И пусть это длилось всего лишь несколько мгновений, ему казалось, что время остановилось.
- Денис Александрович, простите, что потревожила, я ... – возвестили с порога и он, сморгнув и резко убрав с ее плеч руки за спину, раздраженно отозвался:
- Алексеевич! - графу было и досадно, и радостно, что их разговор прервали. Он зашел слишком далеко и, какое счастье, что Вяземские завтра уезжают. И тут до него дошло, что это Ольга и от осознания этого Бутурлину стало и стыдно и смешно, но более всего конечно стыдно.
- Ольга Дмитриевна, - Денис смущенно улыбнулся своей невесте и поправил очки, - это вы простите меня, за резкость, - граф повинно опустил голову и посмотрел на нее исподлобья точно так же, как и в детстве, когда открутил голову ее любимой кукле. При всём при этом граф чувствовал себя так гадостно, как никогда.
- Подойди к князю немедленно, а ежели занят, то, как освободится, - мягким, но все же допускающим возражения тоном, обратился он к Насте, давая понять, что та может идти. "Ой, дурак. Ой, дурак", - ругал себя он последними словами за непозволительную слабость. Он мог сравнивать горничную Вяземских с кем угодно, но Оля была иной. Даже после пребывания при дворе она не стала иной, а была всё тем же жизнерадостным человеком, который всегда видит светлые стороны в любой ситуации и никогда не видит в людях зла.
- Княжна, - Денис подошел к ней, - вы же знаете, что вы не способны помешать, - всё еще чувствуя себя не в своей тарелке говорил мужчина, - Настя, оказывается, видела вчера кое-что интересное в парке и пришла рассказать мне об этом, - начал оправдываться поручик в лучших традициях благоневерного жениха, - это действительно важно, - серьезно произнес Бутурлин, беря Олю за руку и предлагая пройти к креслу, - и, как вы, Оленька, уже слышали, я немедленно отправил ее к князю.
- Княжна Елагина просила передать, что Вы нужны графу Карницкому... – неожиданно сказала девушка, которая вероятно, от его холодного приема и позабыла зачем искала Бутурлина. О том, какая из княжон просила об услуге Ольгу, граф даже не стал спрашивать, поскольку был уверен, что это Полина Сергеевна, на которую он всё еще немного злился из-за друга.
- Мишелю? – поручик помрачнел, но быстро взял себя в руки. События сегодняшнего дня давали огромный простор для фантазии графа, который в последние дни совершенно разучился надеяться на лучшее, ожидая какой-нибудь гадости на следующем повороте, - я непременно к нему приду, как освобожусь, - кивнул Денис, готовый ринуться к другу прямо сейчас, - княжна Елагина еще что-нибудь передала?
